– Безобразие. Рабочее время, а их никого нет!
– Давай сделаем так: ты поедешь за своим психиатром, а я ее покараулю, – предложила я.
– Можешь не караулить, никуда она не отойдет от двери, разве что только вместе с ней.
– Вот я и постою на тот случай, если она решит предпринять последний рывок попасть внутрь, а дверь не выдержит. Только ключи от «Пилигрима» мне оставь, а то мои сестра Аврелия умыкнула.
Алина уехала за доктором, а я осталась рядом с Зоей Федоровной, испытывая угрызения совести. Ведь если бы она в свое время не пришла к нам в агентство, вряд ли бы она вообще когда-нибудь встретилась с сестрой Аврелией, и уж точно не маячила бы сейчас в таком состоянии под дверью.
Я еще раз попыталась заговорить с Зоей Федоровной.
– Зоя Федоровна, а почему вы не улетели? Аэропорт все еще закрыт?
– Безобразие… – эту фразу я уже знала наизусть.
И вдруг меня осенило. А что если… Вот глупая, мне это следовало сделать раньше.
– Зоя Федоровна, я уже пришла. Здравствуйте, – сказала я и улыбнулась так, будто мы с ней только что встретились.
– Здравствуйте, – Зоя Федоровна, повернув ко мне свое лицо, внимательно на меня посмотрела.
В ее глазах я заметила что-то похожее на заинтересованность. «Ого! Какие-то проблески сознания уже видны. Кажется, она меня узнала – это хорошо. Будем надеяться, когда я ее впущу в «Пилигрим», она полностью придет в себя и успокоится».
– Проходите, – я широко распахнула дверь, пропуская клиентку перед собой.
Колокольчик звонко зазвенел. Зоя Федоровна сделала шаг вперед и замерла, боясь ступить в темноту.
– Зоя Федоровна, я сейчас включу свет.
– А почему вы сидите без света? – спросила она вполне нормальным человеческим голосом.
– Светло было – экономили свет. Зоя Федоровна, разве вы не улетели?
– А вы спросите – почему, – гневно потребовала она.
Кого другого ее тон оскорбил бы, но только не меня. Я же обрадовалась тому, что она наконец-то вышла из гипнотического состояния и вполне адекватно реагирует на окружающих, то есть на меня. Ведь если Зоя Федоровна считает, что это я виновата в несостоявшейся поездке, то ее раздражение вполне естественно. Вот только хотелось бы знать, в чем же я перед ней провинилась?
– А почему вы не улетели? – послушно спросила я.
– Мой паспорт забрала ваша приятельница.
– Какая приятельница?
– Та, что передо мной летала в Альпы, помолодела на пятнадцать лет, похудела на десять килограммов и у которой второй медовый месяц с мужем, – перечислила она все то, что придумала для нее же Алина.
