Своим превосходным вампирским слухом она услышала громкий спор. Она оглянулась и заметила Коннора, стоящего у двойных дверей. Он наблюдал за ее продвижением с рацией в руке. Он подозревает, что она убежит из-за всего этого? Это ужасно заманчиво — телепортироваться на стоянку и умчаться прочь в своем черном корвете. Неудивительно, что он конфисковал ее ключи. Она всегда может телепортироваться прямо домой. Но они знают, где она живет и где работает. От закона Ковена никуда не убежишь.
Конечно, только те вампиры, которые пьют синтетическую кровь, признали Романа Драганеши как Мастера Ковена вампиров Восточного побережья. Когда она приблизилась к залу заседаний, шаги Ванды замедлились. Если у Роман были какие-то жалобы на нее, почему он не подошел к ней в частном порядке? Почему унижает ее перед другими главами Ковенов?
Голос Коннора с мягким акцентом раздался по длинному коридору.
— Фил приехал? Хорошо. Позволь мне поговорить с ним.
Фил? Ванда покачнулась на своих каблуках. Фил Джонс вернулся в Нью-Йорк? Последнее, что она слышала — он был в Техасе. Не то, чтобы она интересовалась. Он был просто смертный. Но невероятно красивый и интересный смертный.
Он провел пять лет в качестве одного из дневных охранников в таунхаусе Романа, когда она жила там с гаремом. Большинство смертных охранников считали гарем глупой кучкой безмозглых, бессмертных женщин, связанных с их реальным охраняемым лицом, Романом Драганеши. Они считали гарем ниже произведений искусства в доме Романа и нелепой старинной вещью.
Фил Джонс отличался. Он знал их имена и относился к ним как к настоящим леди. Ванда пыталась заигрывать с ним несколько раз, но Коннор, этот старый брюзга, всегда это пресекал. Фил следовал правилу непричастности и держался на расстоянии — это достаточно легко сделать, так как он обычно был в вечерней школе или спал, когда она не спит, а она умерла в течение дня, когда он не спал.
Тем не менее, она подозревала, что у него было к ней влечение. Или, может быть, она просто хотела, чтобы оно было. Жизнь в гареме была так чертовски скучна, и почему-то Фил казался интригующим.
Но она могла только представить себе все это. Сейчас она была свободна от гарема уже три года, и за это время Фил не потрудился увидеть ее.
Она притормозила, чтобы услышать, как голос Фила ответил по рации. Она не смогла разобрать слов, но звук прошел через нее с удивительным возбуждением. Она забыла, как сексуален его голос. Черт с ним, она думала, что он был другом. А она была только частью работы, которую он легко забыл, как только перешел к следующему заданию.
