На днях посыльный принёс приглашение на благотворительный вечер.
«Пойдёшь со мной?» – написал Александр, неровными буквами перечёркивая золотое тиснение.
Противно думать, что однажды всё моё существо дрогнуло бы от такой возможности.
Выбросив приглашение в мусорное ведро, я заметила приписки на обратной стороне.
Я куплю тебе приличное платье. Смой краску с волос.
Привычная волна ненависти опалила кожу. Это уже не чувство, а биологическое состояние организма. Бабушка советовала не желать ему зла. Алёна бы послушалась, но Алли Грей не такая, моё нутро пузырится от ненависти.
А потом Гранд позвонил.
– Ты не удосужилась ответить на приглашение! – обвинил, не здороваясь. – Я заеду за тобой в семь, платье привезу с собой. Сделай любезность, смой краску с волос! В таком виде нельзя появляться в приличном месте.
– Прощай, Гранд! Больше не звони.
– Ты видела, в какой дворец я тебя приглашаю? Если бы не я, тебя бы никогда не пустили в такое место…
– Пошёл ты!
Я сбросила звонок, но услышала достаточно, чтобы ненависть зарядилась новой силой.
Во время звонка рядом стоял Ник. Он успокоил меня, долго обнимал и гладил по спине. Мы с ним стали кем-то вроде приёмных родителей инфантильному Люку, и между нами зародилась симпатия. С Ником хорошо и спокойно. Мне нужна его поддержка, особенно сейчас, поэтому я согласилась пойти на свидание. В кино.
Мы честно пытались сблизиться. Ник положил руку на спинку моего кресла, я задремала на его плече во время скучной сцены, но физической тяги не было. Симпатия и дружеское тепло слишком прочно осели в наших отношениях.
– Можно спросить про твоего сына?
Мы брели домой по вымытой дождём аллее и уже не притворялись, что это свидание, поэтому отношения вернулись в привычную дружескую тональность.
– Мой сын отличный парень. Лучше меня. – Помолчав, Ник вздохнул. – Жена с сыном уехали, потому что я пил.
– И что дальше?
– Я продолжил пить. Стресс на работе, усталость, можно придумать много отговорок, но я позволил им уехать. Жена поставила ультиматум: либо они, либо выпивка. Я выбрал выпивку.
– Я не видела, чтобы ты пил.
– Бросил год назад.
– Зачем ты работаешь в пабе?
– Когда алкоголь всё время рядом, липнет к подошвам, смердит сладкой забродившей вонью, перестаёшь его хотеть.
– Ты пытался помириться с семьёй? – Качнув головой, Ник отвернулся. – Боишься, что если они дадут тебе шанс, ты не сдержишь слово?
– Всего боюсь, – признался он.
Я обняла его за пояс. Вспомнилось, как он назвал себя бывшим отцом.
