А дальше происходит нечто невероятное.
Не выключая мотор, он хватает меня за плечи и тянет на себя. Это настолько неожиданно, что я не сопротивляюсь. Ремень безопасности сползает, и я оказываюсь на четвереньках между сидениями. Гранд хватает меня в охапку и сжимает с такой силой, что трещат рёбра.
– Ты сбрендил? – ору, пытаясь вырваться.
В ответ он сжимает сильнее, беспорядочно водит руками по моему телу и издаёт странные гортанные звуки.
На любую попытку вырваться он отвечает животным рёвом и сильнее сжимает объятия.
– Отпусти меня! – Только хрип в ответ. Гранд трётся щекой о мои волосы и тяжело дышит. – Когда надоест рычать, объясни мне, что ты вытворяешь! – требую, пытаясь высвободиться. Откуда у него силы-то взялись?
Гранд резко отпускает меня и отворачивается к окну.
Я стою на четвереньках между сидениями и в недоумении смотрю по сторонам. Если нас кто-то заметил или записали на камеры видеонаблюдения, то всё будет в лучших традициях моей жизни. Новый виток славы: известный финансист и русская недошпионка занимаются невесть чем в общественном месте.
– Пристегнись! – сухо требует Гранд, словно не он только что сходил с ума.
– Не мог бы ты объяснить своё поведение?
Гранд наклоняется ближе и кладёт ладонь на моё плечо.
– Ты в безопасности!
Это не объясняет его поведения, но я отвлекаюсь, смакуя слово «безопасность». Его смысл постепенно проникает в сознание, и в горле дрожит всхлип.
Свершилось. Я свободна.
– Заявлять в полицию об украденной машине они не станут, преследовать нас уже поздно. Ты в безопасности, Алёна! – повторяет Гранд, кивая для пущей убедительности.
Мне не нравится то, что он со мной делает, будто нажимает на скрытую кнопку эмоций.
– Перестань! – скулю жалобно.
– Ты в безопасности!
Мне вдруг становится страшно. Настолько, что сводит скулы. В панике оглядываю стоянку, машины, окна ресторана. У меня был маленький мир – фиолетовая комната и Гранд. А теперь может случиться что угодно.
Воздух кажется разреженным, становится трудно дышать. Свобода – это огромное пространство, и в нём тысячи случайностей, которые могут снова обрушить меня в Ад.
Мне нужны ограничения. Защита. Четыре стены, замки и никакой связи с миром, который ранил меня так сильно и неоднократно.
Гранд выплеснул эмоции, и теперь в его глазах нет ничего, кроме решимости.
– Я никому не позволю к тебе притронуться! – говорит сквозь сжатые зубы, сквозь накопленную ярость.
Включает ли Гранд себя самого в список людей, которые не должны ко мне прикасаться?
