Голос Гранда звучит как сквозь воду, сотнями гулких эхо. Страх рассыпается во мне разорванными бусами, каждая бусина закатывается как можно глубже, чтобы остаться навсегда и напоминать об этом мгновенье.
Под крики Гранда Джейк запирает дверь.
Во мне раскручивается паника. Я царапаюсь, дерусь, хватаюсь за перила, но Джейк спрашивает: – Предпочитаешь, чтобы тебя били? – и я затихаю. Если не стану сопротивляться, они не сделают мне слишком больно. Главное – выжить.
– Гранд прав, ты даже не посмотрела на него, – Джейк качает головой. – Другая на твоём месте орала бы на него, требовала, чтобы он выполнил мои условия, а ты даже не повернулась в его сторону. Настолько сильно его ненавидишь?
– Просто не жду от него никакой помощи. Он хочет, чтобы я умоляла, и тогда он откажет. – Я отвечаю тихо, вежливо, не желая злит Джейка. Страх держит меня за горло.
– Ты спасла ему жизнь. Жалеешь об этом?
– Нет. Ненависть – это одно, а позволить человеку умереть – совсем другое. Не верь цитатам в прессе, тебе не удастся использовать меня, как рычаг давления на Гранда.
Мы оба посмотрели на дверь комнаты, за которой стояла тишина. Потом Джейк перевёл взгляд на меня, уже с сомнением. Наивный, он считал, что я представляю ценность для Гранда!
– Возьмёшь на себя лишний грех? – спросила тихо. Внутренности скрутило от надежды.
Под дверью спальни раздались ругательства.
– Я знаю, что вы никуда не ушли! Я вас слышу! Ты, жалкий хлыщ на побегушках, тащи сюда свою задницу, и я дам тебе выбор – умереть сейчас или чуть позже! – Гранд врезал кулаком по двери, потом ещё раз, сильнее, ногой.
Я с трудом узнала голос Гранда, и не только потому, что он орал из-за двери. Это был бешеный, сиплый, незнакомый голос, ломающийся, как у подростка.
Когда он успел подняться с кровати? Откуда взял силы?
Усмехнувшись, Джейк подтолкнул меня к лестнице.
В прихожей паркет ёлочкой, совсем как дома. На входной двери венок из сухой лаванды. В этом доме мне угрожают смертью и насилием.
Джейк привёл меня на кухню, и водитель спешно натянул маску.
Закипает чайник, за окном резвятся овчарки. На глиняном блюде лежат яблоки. Зелёные. Гранни Смит.
Всё так обыденно. Люди не заходят на кухню, планируя насилие.
Это безумие.
Водитель смотрит на Джейка. Я смотрю на яблоки. Джейк молчит, словно чего-то ждёт.
Или кого-то?
И тут раздаётся грохот. До этого Гранд стучал в дверь и орал, а теперь началось нечто неописуемое.
Джейк улыбается, постукивает пальцами по столешнице.
