— Нет-нет, я курю и хочу, чтобы вы дали мне заповедь бросить курить! Чтобы вы сказали мне это. Чтобы дали мне заповедь, и я бы чувствовал, что вы даете мне заповедь.
— Другими словами, ты хочешь чувствовать кнут на спине? Тебе это нравится? Приятно? А я не хочу таких перемен, которые совершаются на таком основании духовной жизни. Я рад, что ты хочешь подвизаться, рад, что ищешь побуждения, но только не хочу, чтобы твоим побуждением было наказание, страх или моя строгость, но чтобы это была любовь!
И знаешь, что тебе надо сделать? Когда идешь курить, надо чувствовать Господа рядом с собой, говорить с Ним в молитве и любить Его. В тот самый миг, когда куришь, — постараться возлюбить Христа. Если можешь любить Христа — и курить, если в тот час душа твоя может растрогаться от Христова присутствия, а ты все равно будешь курить, — кури. Но только я хочу, чтобы оттого, что ты чувствуешь Христа, это постепенно прекратилось благодаря твоему подвигу любочестия, из любви ко Христу, из желания благоугодить Христу и доставить Ему радость. А не от заповедей такого рода — принуждающих, давящих, — потому что в какой-то момент ты против них восстанешь.
— Ну что, вы дадите мне заповедь?
— Нет! Заповедь такая, чтобы ты любил Христа, и курение прекратится! Ты бросишь его понемногу, любя Христа!
И знаете, после этого он сам стал бороться, принуждать себя, но уже с другим настроем. Впрочем, и я, и ты, получивший диплом, разве не напрягался, когда поступил на факультет, который тебе нравится? Тогда напряжение воспринималось не как напряжение, а как приятное чувство.
Вот кто-нибудь заходит в компьютер, бродит там и находит все что угодно, заходит сюда, заходит туда, использует всяческие программы, изводит себя, проливает семь потов, не спит по ночам, тратит безконечные часы — разве он не напрягается? Напрягается. А какая разница между ним и мной, не разбирающимся в этом и мучающимся! Я же всё забываю, записываю каждый шаг на компьютере, чтобы не забыть следующее действие. Ну не понимаю я ничего в этих вещах! А разница в том, что он делает это с удовольствием, любовью, наслаждением — и радуется этому. Он может сидеть по семь часов перед компьютером и наслаждаться, а я позанимаюсь этим полчаса, чтобы чему-то научиться, и тут же устану, у меня разболится голова. Понимаешь?
Церковь — это пространство, где ты не чувствуешь давления. Я не хочу, чтобы ты чувствовал, что на тебя давят в Церкви. Единственное, в чем хочу, чтобы ты чувствовал давление, — это Христова любовь, т. е. чтобы ты чувствовал нежный нажим, что «Христос любит меня, но не давит». Ничего обязательного. Чтобы ты сделал что-нибудь насильно? Вынужденно? Да никогда. Вот что я имею в виду, говоря «ничего обязательного». Всё добровольно.
