Глава 11
Трусливая шлюшка
Я не солгу, когда скажу, что вся тряслась и потела, как чёрт знает кто, когда зашла в класс в пятницу утром. Эйфория, испытанная мной вчера с мистером Коннели испарилась в ту же минуту, как я забралась в машину и поехала домой.
Какого чёрта я вытворяла?
Чем больше я размышляла над этой ситуацией, тем более напряженной становилась моя нервозность – сначала мое сердце неестественно бешено заколотилось, а потом оно вообще готово было взорваться. И не в хорошем смысле. А в подтексте того, что «я собираюсь напрочь разрушить свою жизнь».
Я практически добежала до своего места, распахнула учебник по математике, и сидела совершенно неподвижно. Так ведь делают животные, правда? Замирают, чтобы быть незамеченными. Чтобы избежать атаки. Я решила попробовать. Посмотреть, сработает ли.
Мистер Коннели подошёл к моей парте по пути к задней части класса.
— Доброе утро, Кейденс, — мягко произнес он.
— Доброе утро, мистер Коннели, — прошептала я в ответ.
Ладно. Это не сработало.
Я не могу этого сделать! Я не могу этого сделать! Я чувствовала, как разрывается моё сердце от желания расстаться с этой тайной. Я вовсе не шучу. У меня возникло жуткое желание прокричать признание во всё горло: — Я вчера навещала мистера Коннели в его квартире!! Я сидела у него на коленях! Не спрашивайте, почему. Я не знаю. Наверное, это вызвано странным желанием говорить правду, то, что вдалбливали мне с тех пор, как я была маленькой. — Всегда говори правду, Кейденс. Почти слышала, как говорит моя мама, — Правда освободит тебя.
Правда освободит меня. Хмм. Не думаю, что это облегчит груз на моём сердце. Если расскажу правду, то лишь сменю одно невыносимое чувство на другое. Поэтому я сидела на своём месте, с трудом скрывая секрет глубоко в сердце, повторяя себе снова грубо и неумолимо, — Даже не смей открывать свой грёбаный рот, Кейденс! — И, кажется, это помогло.
Как и то, что весь урок я сидела, не отрывая глаз от учебника математики. Понятия не имею, о чём мистер Коннели рассказывал всё это время. Все сорок пять минут я сосредоточенно читала одно единственное предложение, пока оно не стало размываться у меня перед глазами. А когда прозвенел звонок, я вскочила и поспешила к двери. Я знала, что, если не потороплюсь, он остановит меня, а мне не хотелось, чтобы он меня задерживал, задавал личные вопросы, выписывал мне очередной пропуск на английский. Нет, я хотела унести свою задницу на английский так быстро, насколько это было возможно. Я никогда так не жаждала лекции Чосера.
