Артек сглотнул. Про этих существ он только слышал — то были чудовищные и непобедимые левиафаны, от которых сотрясалась земля. Никто из окрестных деревень не мог похвастаться тем, что победил хотя бы одного. Лишь в Меридиане, рассказывали, имелась Охотничья Лига, где собирались самые опытные воины, но выходит, что еще более умелая воительница ехала прямо сейчас, рядом с ним…
— Ты убивала громозевов?
— Убивала, приручала, натравливала друг на друга… для этого пришлось, конечно, хлебнуть немало дерьма в котле Дзета, но результат того стоил, дружок.
— Я не понимаю…
— Это нормально, не забивай себе голову. Слушай… ты парень смышленый, распорядись там лучше насчет обеда, а то мой желудок уже бурчит, как разъярённый лиходей.
Артек опрометью бросился вперед. Охотница дала ему поручение! Охотница верит в него!
— Всегда бы так, — довольно проворчала Элой три четверти часа спустя, чуть ли не полностью засунув голову в котелок с густым мясным варевом. Артек сидел рядом с ней у костра и не уставал удивляться — как все это помещается в такой невеликой на вид девушке. С другой стороны, если вспомнить небрежная лихость, с которой она расправлялась с падальщиками — и это ведь наверняка не первый ее бой за день…
— Третий, — сказала Элой, когда котелок опустел окончательно, а костер начал самую малость прогорать, распространяя вокруг ровное приятное тепло. Солнце уже ощутимо кренилось за окоем, из-за дальних гор мерцало, разгораясь, какое-то дымное зарево. — Рано утром на мою ночевку набрел какой-то слишком беспокойный пилозуб, упокой Аид его цифровую душу, потом еще кое-что подвернулось, а уж после я набрела на вашу ситуацию.
Красные отблески костра в медленном танце двигались по лицу девушки, она говорила быстро и иногда непонятно, но, Святая Праматерь, как же Артеку нравилось ее слушать…
— Набрела? — словно бывалый охотник, усмехнулся он, отрывая зубами кусок твердого вяленого мяса. — Ты сделала нас частью своей легенды, Элой! Наша деревня никогда не забудет этого и передаст добрую весть об Охотнице дальше, в земли Карха, Банук и Озерам!
Легкая тень набежала на лоб Элой. Длинные рыжие косы качнулись, словно листья катальпы.
— Это называется «парадокс выжившего», дружище, — сказала она сквозь зубы. — И он не так уж хорош, если разобраться. Прославить спасительницу могут только те, кому она пришла на помощь. А те, кого я не смогла, не успела спасти — они ведь уже никому ничего не расскажут. Из этого получается неправильное впечатление о моем могуществе, в которое верит все больше людей… а любое вмешательство ведет к тому, что в конце концов опять получается какая-нибудь мрачная и кровавая дрянь.
