– Я – Мардж Хендерсон. Рада тебя видеть, – старая леди грациозным движением указала на некое подобие дивана и все с той же элегантностью потянулась за серебряной чашкой с мутной жидкостью: – Выпей. Это успокоит и придаст сил. Ну же, смелее. Я не яд тебе налила, а простой чай, – Кристин с опасением взяла стакан: и вправду, пахнет обычными травами. Пригубив питье, девушка задумчиво взглянула на приветливую, странную «хозяйку».
– Благодарю за столь теплый прием, но…
– Подожди, – тихо пролепетала Мардж, сделала последний глоток, и, отставив посуду, уже серьезно взглянула на новоприбывшую: – А теперь давай перейдем к делу. Если я правильно поняла, ты готова убить Мундибруна? – Кристин лихорадочно кивнула и едва заметно улыбнулась.
– Готова. Что для этого нужно делать?
– Ничего особенного, просто вонзить клинок в самое сердце. Я помогу тебе попасться на глаза профессора, привлечь его внимание, а дальше действуй по своему усмотрению. Когда президент будет мертв, добыть таинственный свиток не составит труда. Надеюсь, ты справишься, ну, а если нет, твой собственный прах и прах муженька уничтожат ультрафиолетовые лучи, причем, живьем, – на последней фразе в голосе Мардж послышались деспотичные нотки, а в глазах блеснули злобные, яростные молнии.
– В резиденции этого тирана почти всегда прибывает Ригззи Ли, и ей слишком хорошо известно мое лицо. Если она узнает, что я все еще жива и не покинула Бездну… Смерть меня не страшит, но умереть от рук сумасшедшей докторши, в клетке, под огромными микроскопами – глупо, ведь так?
– Не волнуйся. Тебя никто не узнает, – под шелест своих юбок Мардж проследовала к небольшому столику, заваленному медицинскими принадлежностями. Аккуратно взяв крохотный флакон, наполненный зеленоватой жидкостью, старуха одни движением сорвала крышку и опустила вовнутрь шприц: – Ложись, – мисс Хендерсон кивком головы указала на узкую белоснежную кровать, и, заметив испуганный, недоверчивый взгляд гостьи, чуть ли не насильно затолкала ее на лежанку: – Расслабься и не двигайся. Только один укол – и твоя внешность полностью изменится, – Мария сделала еще одну попытку вырваться, поскольку отлично понимала, что, скорее всего, эта старуха желает обратить ее в биоробота, но ничего не получалось: тело, будто железные оковы, не хотело двигаться, и спустя несколько мгновений девушка почувствовала странную сонливость. Она плотным покрывалом скользила по глазам, судорожно сжимала губы, раскрывшиеся в крике протеста, и, наконец, сделала свое решающее движение. Все заволокло туманом, беспроглядным, темным и ужасным, и только вдали слышались чьи-то стоны.
