Перелет через Бездну - Элайн Нексли

Мундибрун задумчиво всматривался в потемневшее, темно-синее небо, потом переводил взгляд на мерцающие оранжевые полосы, через каждую секунду разрезавшие расплывчатый горизонт. Где-то слышался отчетливый грохот очередного разбившегося метеорита, всплески пламени, ругать Путников. И вдруг тишина… Профессор вновь прислушался, но на этот раз город, наконец, погрузился в умиротворение, а на сенсорной панели возникли две незатейливые цифры: пятнадцать. Еще пятнадцать жертв беспощадной стихии, еще пятнадцать резко законченных жизней. Раздумья мужчины прервала стеклянная дверь, открывающаяся с пронзительными звуками и пропускающая вовнутрь Цтерика, покорного и умного робота, несущего поднос с холодным виски и двумя разрезанными свежими квари [1].

– Господин президент, – машина с поклоном поставила легкую закуску на стеклянный стол и направилась вон из террасы, но Мундибрун остановил ее хриплым, грозным голосом:

– Стой! У меня есть приказ: увеличьте температуру в Пустоше, путь все глупые Путники, отправившиеся туда, не вернуться, а их прах растворится под горячим давлением. Легенды о сокровищах Прошлого Времени [2], скрытых под каменистым песком, должны прекратить свое существование. Всех, кто не послушается и пойдет против нашей воли, запереть в ледяной камере пожизненно. Иди, – когда топот железных подошв стих на нижних этажах, Мундибрун неохотно поднялся и включил тайный передатчик.

– Капитан Фрэнски слушает! – раздался звонкий голос из прибора, волной покатившийся по террасе.

– Количество биороботов [3] меня совершенно не устраивает. В ближайшее время, тайно от Совета [4], приведите в Бездну еще четырех носительниц неживой жизни [5]. Моя власть в Лиге слабеет, я чувствую и вижу, как простые, никчемные людишки находят в себе дерзость противоречить господам. Я сожму Пропасть в тисках, и каждый Округ присягнет мне на вечную верность, – неистово, словно дикий, разъяренный зверь, закричал Мундибрун, обрушив кулак на вмиг расколовшуюся панель.

Кристин облизнула пересохшие губы и до крови впилась руками в прогнившее дерево стены, не веря прочитанному. Сердце, словно маленькая, хрупкая птичка, вновь бешено забилось в груди, а разум твердил лишь одно: «Это ложь, так не может быть, в нашем мире, сегодня, такое невозможно. Не верь».