— Что это было? — Подруга обхватила мою руку уже двумя. — Ты думаешь это…
Мурашки прокатились по телу, нервно хихикая. Я рванула за фонариком так резко, что подруга чуть не вскрикнула вновь. Если это котенок — убийца, мы попали, ибо загнали себя в ловушку!
У него все условия, чтобы нас прикончить. А утром Глория прибудет на место, где будут лежать наши два неподвижных тела! Да, тьфу, мамочки, что несу?!
Ухватив фонарь, я вжалась в стену, отступив подальше от стоящего поперек комнаты стеллажа. Котенок мог напасть минимум с двух сторон, выскочив из — за укрытия слева или справа. Но я решилась на отчаянный шаг и первой двинулась за полки с книгами! Тишина, будто живая масса, окутала нас вместе с окружающим пространством. Такая мертвая, что я слышала ускоренное биение сердца моей перепуганной подруги.
Еще шаг! И я уже у края препятствия замерла. Тишина надавила, и вдруг показалось, что за кадром зловещая музыка заиграла, предвещая что — то неожиданное и ужасное. Но отступать я была не намеренна. Лучшая защита — нападение. Рывок! Боковая стенка и торцы стеллажей озарились светом фонаря.
Свет пробивал до самого конца комнаты, до выхода. На полу никого не было. Но из стеллажей торчали книги, воображением дорисовывалось… мама, не горюй! Жаклин прижалась ко мне сбоку, в руке у нее был талмуд, которым она, скорее всего, собиралась отбиваться. С затаившимся сердцем я выглянула в первый пролет меж стеллажей, где предположительно и была настигнута мышь. Ничего…
— Мне страшно, — простонала девушка.
— Тише, — прошипела я, пытаясь выловить малейший шум или движение. Как убивает котенок или его хозяин, я могла только догадываться. Но знала одно: к нему нельзя было прикасаться!
Черт! Неужели убийца добрался и до меня? Он понял, что я опасна для его промысла? Решил покончить со мной как можно скорее?
Некоторое время мы стояли неподвижно. От мышей и кошек ни следа, ни звука. Я двинулась дальше.
— Может позвать матушку? — Залепетала Жаклин и тут же сама отмела эту идею. — Нет, она накажет меня, сильно накажет…
— Да успокойся ты, — фыркнула я. — Может это обычный кот.
— У нас нет домашних животных, — отмела эту версию девушка.
— Уличный, значит.
— Матушка запирает окна и двери, сюда и комар… — не унималась трусиха.
— Нет, ну давай теперь ляжем и помрем с испуга. Кот уличный, да и точка, — меня уже трясло.
Красться я перестала, миновав первые два ряда. Дальше пошла смелее, освещая дорогу уверенней. С фонарем в руках было намного спокойнее, нежели бы он был у подруги. На пороге, перед выходом, заметила черную точку и содрогнулась. Кажется, это капелька мышиной крови. О чем я трусихе решила не говорить.
