Следующая комната была побольше. Скудное освещение не сразу дало полное представление о ней. Но вскоре я рассмотрела стеллажи с книгами метра под три в высоту. И они были забиты ими до отказа! Запахла самой настоящей школьной библиотекой, правда еще и перчинку уловила в виде ароматов плесени. Но в целом, атмосфера была именно библиотечная. И зловещая… Поперечные ряды скрывали большую часть комнаты и не давали распространяться свету. Жаклин уверенно двинулась правее, обходя стороной стеллаж. Я двинулась за ней, стремясь за источником света в ее руках. Во тьме оставаться совсем уж не хотелось. Мало ли, кто схватит. Брр!
— Здесь много древних и очень редких книг, — комментировала девушка с таинственностью в голосе. — Самые ценные даже запечатаны магическими печатями. Матушка не разрешает мне читать о заклинаниях, но я научилась кое — чему от маменьки и умею обходить чары…
Пять рядов миновали, и комната кончилась, завершаясь небольшим пространством с письменным столом, стулом и тумбой. Ноги вступили на мягкий коврик, давая пару плюсиков к уюту совершенно неуютного места.
Жаклин аккуратно поставила лампу на стол, на котором красовалась стопка коричневых ветхих книг, и двинулась к углу комнаты. Агрегат, напоминающий мольберт и накрытый тряпкой, заметила, когда она уже подошла вплотную. Девушка стала стягивать ткань, обнажая зеркало. А я встала, как вкопанная у фонарика, не решаясь подойти ближе. Стало не по себе. Я боялась, что могу увидеть там что — то плохое, или хуже того — это плохое вырвется сюда.
Тем временем подружка избавила зеркало от покрывала полностью. И я смогла рассмотреть всю конструкцию. Зеркальное полотно в полный человеческий рост действительно стояло на подставке, напоминающей мольберт художника. Вот только конструкция была не из дерева, как это бывает, а похоже, из кованой стали. Ножки, рама, часть которой я все же могла рассмотреть со своего места.
— Да не бойся ты, — прошептала Жаклин с нотками радости. — Подходи, трусишка.
Я неуверенно двинулась к зеркалу. Декорированная железном рама с завитушками не придавала ему красоты, скорее навивало впечатлений, будто некий портал с энергетическими языками в какое — то мгновение застыл. Вытянутый овал с сильно пошарпанной поверхностью говорил о том, что этому изделию много — много лет. Цепи на ножках заметила, когда приблизилась вплотную к подружке. И тут же впечатление о раме зеркальной изменилось. Казалось, его приковали в этом подвале давно. И не только саму стойку, на котором оно, но и отражающую поверхность заключили в железную раму намертво.
