Мэтт пожал плечами.
— Например, несколько раундов на ринге. Ничего страшного.
Финн фыркнул.
— Да, конечно.
Мэтт проигнорировал его и сказал:
— Просто чувствую, что с твоей ногой. Мы идем прямо за тобой.
— Дай мне пройти, — потребовал Фин. — На всякий случай я могу пойти первым….
— Я поняла, — оборвала она его и двинула ногу вперед. Единственный способ перестать пытаться защитить ее от всего — это еще сильнее надавить на него.
Из-за штормовой темноты и отсутствия света внутри корабля она могла ориентироваться только по ощущениям. Она делала шаги вниз, считая.
— Двенадцать, — сказала она, спустившись вниз.
Она слышала и чувствовала, как они достигли дна. Они стояли в темноте и молчали. Позади и над ними она слышала звон и стук падающих на дерево предметов и рев бури снаружи. Она была неуверена, что мальчики были напуганы, но теперь, когда они были вне шторма и вдали от волков, страх того, что могло случиться ударил ее, и она вздрогнула. Мы в порядке, напомнила она себе. Сейчас у нас все в порядке.
Она пошарила вокруг руками, но была не уверена, что там внизу. Это было Хранилище? Вещи, которые она опрокинет? И даже если это не так, хотела ли она пошарить в темноте, а затем вернуться к лестнице, когда буря закончится? В конце концов она остановилась.
Она ненавидела ждать в темноте, когда снаружи бушевала буря. Смерчи пугали так, как не пугали метели. Они были и в Южной Дакоте, но в основном это означало, что школа была отменена или перенесена. Иногда были белые пятна, где ветер сдувал снег, и все было белым пятном снаружи. Но в том-то и дело: это было снаружи, а внутри она была в безопасности. Торнадо были другими. Внутри не было такой защиты от шторма, который разрушал здания. Она вздрогнула.
Сразу же, Фин взял ее за руку.
— Все будет хорошо. Мы выберемся отсюда.
Она кивнула, хотя он этого не видел, и прошептала:
— Я злюсь на тебя.
Он зарычал, и теперь, когда она знала, что иногда он был волком, это больше походило на настоящее рычание.
— Есть правила. Я не мог сказать тебе, пока ты тоже не изменилась.
— А вся семья меняется? — тихо спросила она.
Фин с минуту молчал.
— Нет, только некоторые из нас. — Он ткнулся головой в ее голову, и она впервые поняла, что это жест животного. Она знала, что все Брекки делают странные вещи, но до сих пор не понимала, в чем тут дело. Их версия привязанности состояла в том, что они были наполовину животными.
Когда она не ответила, Финн добавил:
— Не злись. Пожалуйста?
