— Красивая легенда, — улыбнулся я, когда Бирюк замолчал.
На самом деле рассказ показался мне странным. Неправильным каким-то. И название 'Дикая Девка' неправильное. Русские новожилы в Сибири, если и воспринимали мифы местных народов, то имена героев оставляли оригинальными. Переиначивали, конечно, но, когда слушаешь заимствованную легенду, всегда понятно, что речь идет о местных, а не о пришлых. А тут легенда вроде про древние времена, а зовут героиню просто Девкой. Да еще и Дикой. Словно придумали сказку уже русские, замаскировав под старину.
— Это — не легенда. — набычился Бирюк. — Это — правда. Я сам Дикую Девку видел…
— Как?
— Да вот так… В сорок четвертом по осени волки лютовать стали. Коров резали, чуть ли не в стайки залезали… А мужиков тогда в деревне почитай что и не было, кто — на фронте, кого раскулачили… Мне тогда тринадцать сравнялось, ну я и решил стаю подкараулить. Взял отцовское ружье, пошел на летнюю дойку, куда колхозное стадо на ночь загоняли. Бабы спать завалились, а я устроился у загородки. Жду. Луна взошла, огромная такая, полнолуние как раз было. Светло, как днем, иней на сухой траве блестит. И вот вижу: кто-то через луг скачет. Конь здоровый, черный… А потом пригляделся: не конь здоровый, коняшка-то, наоборот, маленькая, хакасская, а сидит на ней деваха молодая, тоненькая такая, как статуйка, но с конем управляется лучше любого мужика. Косы у нее — до лошадиного крупа, одета, как старые хакаски одеваются, в шаровары да в длинную рубаху с жилеткой, на голове — суконная шапка с узором. На шее — монисто вроде как то, что вы раскопали, концы кос серебряными бляшками блестят. Но сама вроде русская, не узкоглазая, а такая, как бы сказать… Ну, вроде как помесь с волжскими татарами, или казачка: брови черные — дугой, глаза серые, огромные.
Подскочила деваха ко мне, осадила коня… Я встал, как дурак, смотрю на нее… Про ружье забыл, про коров забыл… Сколько мы так стояли, не знаю. Луна ей прямо в лицо светила, так что я ее до самой мелкой пуговички рассмотрел, все наглядеться не мог. И она на меня смотрит и смотрит, вроде как изучающее, вроде как что-то понять хочет. Потом поддала она коню пятками, так что он на месте прокрутился, и вскачь от меня. Только косы мотнулись. А за конем, смотрю, несутся волки — десятка два, не меньше… Тут меня страх пробрал: хана девчонке. Хотел я пальнуть по волкам, да вдруг понял: не простая это девка, а та, Дикая, охотница, о которой сказки рассказывают…
