– Он даже не поздоровался со слугами! – задето возмутилась миссис Гарден.
– И не ждите этого.
– Вы полагаете, он может рассчитать нас? – насторожено проговорила повариха.
– Все возможно. Но, будем уповать на Господа. Просто постарайтесь делать все как можно лучше. Кто знает, что у него на уме! Найти хорошее место сейчас очень тяжко. И держите Молли подальше от его глаз, а то не миновать вам беды. Уж будьте уверены, совесть его донимать не станет, бастарда он не признает, тем более от служанки. Выгонит и дело с концом!
– Господь милосердный! Неужели такое может случиться?!
– Не сомневайтесь. Тот, кто не брезгует чужими женами, не преминет воспользоваться глупенькой горничной.
– Вот так кара на мою голову. Надо нагрузить ее работай на кухне, лучше пусть драит горшки и ума набирается. А работу по дому можно поручить угрюмой Нелли. Передайте наш разговор миссис Розингс, пусть примет меры.
– Вот это правильно. Идемте, миссис Гарден у нас дел по самое горло. Вы придумали, что подадите на ужин? Я должен дать распоряжение миссис Розингс относительно выдачи провизии, уж давно мы не готовили лакомств.
– А он желал чего-то особенного?
– Нет, ничего не говорил.
– Тогда подам луковый суп, утку с гарниром из картофеля и брокколи, мясной пирог, салат из шпината, а на десерт лимонный пирог…
– Что ж главное, чтоб угадать с его вкусами, выберу лучшее вино…
– А что он любил в детстве?
– А, поди, я помню! Но старый лорд почел бы такое обилие расточительством.
– Думаете, мистер Финли, этот привык экономить?
– Сомневаюсь, в данном случае лучше больше чем меньше.
– Согласна, согласна…
Так рассуждая, они вместе поспешили приниматься за дела.
Два простых надгробия в земле поросшей аккуратной травой, в тени старого дуба, росшего возле небольшой часовни – вот и все, что ожидало Бренсона дома. Глаза застыли на коротких надписях, высеченных на сером камне:
Чарльз Итан Уэлсэр», «Ричард Даниэль Уэлсэр и даты, отмечающие начало и конец двух жизней. Как же это просто и беспощадно, пронеслось в голове, при взгляде на это хилое напоминание о двух еще недавно здоровых и полных жизни людях. В сердце что-то кольнуло. Что-то хорошо знакомое.
Тоска – верная спутница. Никуда от нее не скроешься. Теперь уже ничего не исправишь, ничего не докажешь и ничего не воротишь. Пропасть, разделяющая их с отцом, так и останется навсегда. И никто не узнает, что где-то в тайных глубинах своей души, Бренсон мечтал когда-нибудь доказать отцу, что заслуживает его любви и уважения. Так уж бывает, что наиболее хочешь завоевать расположение того человека, кто презирает тебя больше всех. Это свойственно природе человека.
