Тем более ему безразлично интервью, которое даже не было согласованно.
Каменев качнул головой. Его лицо отвердело, он сделал выбор. Назад он не повернёт. Пусть хоть все силы природы против него ополчаться!
Он надавил на газ, автомобиль взревел, замычал свирепо, и устремился вперёд.
Он объехал горящее дерево, переключил скорость.
Дождь, в мгновение, превратился в ливень. Непроницаемая, переливающаяся бликами стена, из струй дождя, обрушилась на дорогу.
Дождь лупил по крыше автомобиля так, словно норовил пробить её и добраться до непослушного водителя.
Через полчаса езды, под проливным, яростным ливнем, впереди показались щербатые, кривые руины древних строений, прошлого века.
Торчали в серое небо проржавевшие трубы, темнели грязные стены полуразрушенных строений.
Когда Касьян подъехал ближе, он увидел груды металлолома и несколько остовов автомобильных кузовов.
Чуть дальше, на заросшей взлётно — посадочной полосе, стояли два огромных вертолёта.
Их, покрытые рыжими пятнами ржавчины, лопасти опустились вниз.
Разбитые стекла кабины облепила пыль, грязь, птичий помёт.
За ними высилась ещё одна груда битого, поломанного, покорёженного металла.
Касьян остановил автомобиль неподалёку.
Он не спешил выбираться.
Чуть наклонившись вперёд и пригнув голову, он внимательно осматривал крайне неживописную местность.
Здесь чувствовалась витающая между руинами тоскливая угнетенность.
Грустная, мрачная, давящая безысходность.
Руины. Свалка. Металлолом. И стихающее эхо ушедшей эпохи.
Эпохи, которую нас теперь учат ненавидеть или даже презирать.
Внезапно Касьян почувствовал резкий прилив напряжения.
Он вжался в сидение, в ужасе глядя на силуэт, медленно бредущий между руинами разрушенных зданий.
Чёрный, поблескивающий, изящный силуэт.
Он, а точнее она, потому, что фигура явно была женской, не спеша, слишком активно виляя бёдрами, ступал по песчаной, рыхлой почве.
Она, на ходу, коснулась рукой щербатой, покрытой ямками выбоин, разбитой стены дома, ласково провела по ней пальцами. Потом запрокинула голову. Затем вдруг остановилась, развернулась к старой стене лицом, широко расставила руки и ноги и плавно, явно рисуясь перед кем — то, эротично наклонилась вперёд.
Касьян облегченно вздохнул.
После кошмарного убийства, которое сейчас обсуждают все СМИ Москвы, он не может избавиться от пугающих фантазий, связанных со всем черно — белым.
Впрочем, у него на работе несколько коллег, оказались так потрясены случившейся историей, с убийством семьи Вербиных, что даже взяли небольшой больничный и записались на курсы к психотерапевтам.
