Съ другой стороны, если ужъ намъ непремѣнно нужно, добиться отъ опыта какого-нибудь рѣшенія даже относительно этихъ предметовъ, лежащихъ за предѣлами его сферы, — то вѣдь и опытъ не видитъ существенной разницы въ данномъ отношеніи между этими двумя видами міровъ, но находитъ, что они управляются сходными принципами, и въ дѣйствіяхъ своихъ зависятъ отъ одинаковаго разнообразія причинъ. Мы обладаемъ образцами того и другого міра въ миніатюрѣ; нашъ собственный духъ сходенъ съ однимъ изъ нихъ, растительный или животный организмъ — съ другимъ. Пусть-же опытъ произноситъ свое сужденіе на основаніи этихъ образцовъ. Повидимому, ничто такъ не чувствительно къ малѣйшему измѣненію въ своихъ причинахъ, какъ мышленіе, и такъ какъ эти причины никогда не дѣйствуютъ одинаковымъ образомъ у двухъ различныхъ личностей, то мы никогда и не находимъ двухъ лицъ, думающихъ совершенно одинаково. Даже одно и то-же лицо не думаетъ совершенно одинаково въ два разныхъ періода времени; достаточно различія въ возрастѣ, въ состояніи организма, въ погодѣ, въ пищѣ, въ обществѣ, въ книгахъ, въ аффектахъ, — достаточно любой изъ этихъ частностей, или другихъ, еще болѣе мелкихъ, для того, чтобы измѣнить чудесный механизмъ мысли, и вызвать въ немъ самыя разнообразныя движенія и дѣйствія. Поскольку мы можемъ судить, растительнымъ и животнымъ организмамъ не свойственны ни большая тонкость движеній, ни зависимость отъ большаго разнообразія или болѣе чудеснаго согласованія причинъ и принциповъ.
Какъ-же намъ удовлетворительно отвѣтить на вопросъ о причинѣ того Существа, которое ты считаешь Творцомъ природы, или-же, если придерживаться твоей системы антропоморфизма, — о причинѣ того міра идей, къ которому ты сводишь міръ матеріальный? Развѣ не можемъ мы на томъ-же основаніи свести этотъ міръ идей къ другому міру идей, или-же къ новому разумному началу? Но если мы остановимся на этомъ и не пойдемъ дальше, то спрашивается, къ чему намъ было доходить и до сихъ поръ? Отчего-бы намъ не остановиться на матеріальномъ мірѣ? Какъ можемъ мы достигнуть удовлетворенія, если не будемъ идти дальше in infinitum? И наконецъ, что за удовлетвореніе заключается въ этомъ безконечномъ движеніи все дальше и дальше? Вспомнимъ разсказъ объ индійскомъ философѣ и его слонѣ: ни къ чему разсказъ этотъ такъ не примѣнимъ, какъ къ настоящему случаю! Если матеріальный міръ покоится.на сходномъ съ нимъ мірѣ идей, то этотъ послѣдній долженъ покоиться на какомъ-нибудь иномъ мірѣ, и такъ далѣе, до безконечности. Поэтому, лучше было-бы никогда не бросать взгляда за предѣлы наличнаго матеріальнаго міра. Считая, что онъ содержитъ принципъ своего порядка внутри себя, мы въ дѣйствительности утверждаемъ, что онъ есть Богъ, и чѣмъ скорѣе мы доходимъ до этого Божественнаго Существа, тѣмъ лучше. Сдѣлавъ-же хоть одинъ шагъ за предѣлы системы міра, ты только пробуждаешь пытливое настроеніе, которое никогда не можетъ быть удовлетворено.
