Шурх, шорх, шурх, шорх.
— Они словно беседуют друг с другом, — пробормотала Кики.
Древесные листья. Весной они проклевываются из почек, летом пышно разрастаются, покрывая ветви, с приходом осени изменяют цвет, высыхают и опадают на землю. И так заканчивается их жизнь, срок которой — всего один год. Но сейчас, когда Кики слышала этот «шурх-шорх», ей казалось, что листья, подуставшие от своей долгой, но завершенной наконец-то работы, шепчутся, делясь между собой радостными воспоминаниями.
Кики вспомнила, как еще ребенком убегала на холм за городом и там валялась в густой траве. Как-то раз ей почудилось, что она слышит доносящееся из-под земли чихание крота, и она отнесла ему снадобье, сваренное Кокири. Тогда Кики тоже показалось, что крот словно бы пытался с ней заговорить.
Шорох листьев все не прекращался. Кики начала негромко говорить в такт их шелесту.
Шурх, шорх, шурх, шорх,
Твой секрет, шурх, шорх,
Нельзя прожить без тайны.
Она в сердцевине, как семечко,
Шурх, шорх, шурх, шорх.
Вот какие слова сами собой пришли ей на ум. Секрет?.. Да что за секрет? Может, и у ведьмы Кики найдется своя тайна?.. Секрет, схожий с семенем. Кики посмотрела вверх и увидела в просветах между голыми ветвями деревьев простирающееся от края до края синее-пресинее небо.
«А раньше я так преспокойно летала в этой синей вышине..» — подумалось Кики. Она вспомнила, как кто-то сказал о ней однажды:
— Кики — драгоценное украшение в небе Корико.
День клонился к закату.
Кики медленно и неохотно выбралась из уютных листьев, выпрямилась во весь рост.
— Точно. Всего-то нужно, что лететь на юг. Если я полечу на юг, то рано или поздно выберусь к морю.
Именно так Кики и нашла когда-то свой город Корико, в тринадцать лет, в день, когда ведьмочка начала свою самостоятельную жизнь.
Кики уселась на помело, обернулась на заходящее солнце и подняла левую руку. Потом наклонилась всем телом влево и, петляя между деревьями, полетела вперед.
До конца года остались считанные дни, и вот однажды вечером на вокзале Корико с поезда сошли мужчина и женщина. Мужчина был одет в черно пальто, из-под которого выглядывал зеленый жилет, в руках он нес большой дорожный чемодан. На груди женщины поблескивала брошка, сделанная из ракушек, она сжимала в руке небольшой букетик.
— О, господин мэр! Вы что же, уезжали в путешествие? — обратился к ним начальник станции, стоявший на выходе с перрона.
— Ох!
Мужчина, оказавшийся мэром, издал невнятный возглас и даже слегка отпрянул назад. Но женщина рядом с ним улыбнулась и кивнула.
