— В Вива-Вива… а где именно?
— В концертный зал под открытым небом. В Корико ведь тоже такой есть, насколько я знаю? Правда, у нас он побольше…
— Насколько больше?
— Ну, раза в три примерно…
— Значит, и зрителей втрое больше?
— Да, как-то так… — речь Саяо стала на удивление невнятно и неуверенной.
«Ох, да ведь он на самом деле не такой уж самоуверенный! Ну, раз так, то и мне полегче станет…» — подумала Кики.
Выражение лица ведьмочки смягчилось, Саяо явно заметил это, заговорил быстро и пылко:
— Я понимал, что ты можешь отказаться, но все же сделал для тебя кое-что особенное, хотел, чтобы ты это надела. Поддался порыву, так сказать…
Саяо рассмеялся и принес что-то вроде просторной накидки.
«Ох, опять черная…»
Кики была несколько разочарована. Она-то успела вообразить, что ее попросят надеть что-то такое же потрясающее, как выстроившиеся в ряд платья… Когда Кики отправлялась в самостоятельную жизнь, Кокири сказала ей: «Ведьме положено черное платье. Таков порядок» — и после этого Кики заставила себя отказаться от мечтаний о платьях ярких цветов вроде красного или розового. Всякий раз, когда речь заходила о платьях, Кокири категорично заявляла: «Ведьма должна знать свои рамки». Да, и впрямь воплощенная оглядка. Пусть Кики этого толком не осознавала, но слова матери неизменно звучали где-то в ее душе, сковывая порывы. Ведьмочка избегала отступать от этих заветов и своевольничать. И все же дважды случалось так, что Кики переступила запрет и надела платье яркого цвета. Первый раз был, когда она одолжила у мастерицы Уи с рынка «Всякая всячина» платье с цветочным узором. А во второй раз Кики, из чувства соперничества к странной девочке Кэкэ, разом швырнула на ветер все свои с трудом скопленные деньги, купив себе роскошное платье. Однако оба эти раза были грубыми проступками, и Кики не любила о них вспоминать. Но в этот раз речь зашла о работе, если б Кики попросили надеть яркий наряд, она бы не имела права отказаться! Ради работы можно носить даже самые кричащие цвета! И все же…
— Черный! — провозгласил Саяо, протянув накидку. — Я подумал, раз уж ее будешь носить именно ты, то она должна быть черной. И все же раз это мое произведение, то даже в черноту черного нельзя не добавить изюминку, нужно ведь идти в ногу со временем. Твоя чернота, Кики, — волшебная чернота, напоминающая о лесном мраке, о волшебной тьме иных миров, куда не проникает человеческий взгляд. Ну а я в свою черноту хотел вложить тайны Вселенной. Претенциозно, да? Но я люблю мыслить масштабно. В этом весь я, и я хотел бы продемонстрировать это зрителям.
