«А может, она действительно не имеет никакого отношения к смерти Василия? — опять засомневалась я. — На одной чаше весов — весьма веские мотивы убийства: совместно нажитое имущество, половину которого Василий собирался отнять, плюс ревность, плюс обида. Как бы банально не звучало, но Оксана отдала Василю лучшие свои годы. На второй чаше — реакция Оксаны на смерть бывшего мужа. Такое вряд ли сыграешь. За каких-то полчаса Оксана выплакала полведра слез. Ее веки превратились в вареники, нос стал похожим на свеклу. Неужели так себя ведут убийцы? Нет, убийцы боятся возмездия, их мучит страх разоблачения, но слезы они не льют. Своих жертв оплакивают только крокодилы».
По другую сторону от трупа стаяли Богдан, Ярослав и Катя.
Катя, на правах подруги, утешала Раду:
— Не плачь. Мы тебе поможем. Мы не оставим тебя в беде. И с транспортировкой тела, и на памятник скинемся.
— Нужен ему ваш памятник, — буркнула Рада.
— Надо договориться, чтобы тело положили в холодильник, — подсказала Алина, обращая на себя внимание присутствующих.
Все повернули в нашу сторону головы. Заметив Оксану и Наташу, Рада вскочила на ноги и, выбросив руку вперед, закричала:
— Это она! Это они, они погубили Васеньку. Убийцы! Арестуйте их!
— Что и требовалось доказать, — тихо сказала я и, чтобы поддержать Оксану, взяла весящую, словно плеть, ее руку в свою.
Оксана была близка к обмороку. Не отрывая глаз, она смотрела на Василия, уже кем-то покрытого простыней, и не делала попыток ни что-либо ответить Раде, ни шагнуть вперед к телу убитого.
— Оксана, не обращай на нее внимания. Хочешь, уйдем отсюда?
Она меня не слышала, не слышала она ни оскорблений вдовы, ни подлого шушуканья за своей спиной. Она стояла каменным изваянием, и жизни в ее лице было не больше, чем в лице убитого Василя. Куда-то исчезла краснота, отечность век. Губы стали отдавать синевой, как будто Оксана в один миг лишилась всей крови.
Рада не унималась:
— Люди добрые, за что она моего Васеньку зарезала? Василь на нее ишачил, горбатился, а когда нашел силы, чтобы сбросить с себя оковы, она его убила. Заманила в безлюдное место и ножом ударила прямо в сердце! Тварь! Нелюдь! Сволочь! Ты у меня ответишь. В тюрьме сгниешь! — сыпала угрозами Рада. — Из египетских тюрем одна дорога — на тот свет. Только с Васенькой ты там не встретишься, потому что гореть тебе в аду.
Оксана начала обмякать. Я обхватила ее за талию и вместе с Наташей повела к свободному шезлонгу.
