Меня в сады свои купец
Погнал тычками под ребро.
Роберт Говард. «Сын Тора»
Я хохотал, когда крушил
Хозяйский череп кулаком,
Когда в морской солёный ил
С горы котился кувырком.
Скорлупки дао мимо шли,
И проа к югу ветер нёс,
Но вот в синеющей дали
Волну вспорол драконий нос.
Там же.
1
Они пришли в конце лета.
В Сельхофе как раз отмечали Хлорриди, день Грома, большой праздник в честь Тэора Защитника и Тьорви Однорукого. Точнее сказать, прибирались после гуляния и запивали похмелье. Потому и прозевали длинный корабль с полосатым парусом, чей киль вонзился в прибрежный песок, точно гарпун в спину кита, недалеко от усадьбы. Так хоть в горы убежали бы, скрылись бы в зарослях — но, видно, вчерашняя жертва не показалась асам достаточно щедрой.
Во двор вбежал Оспак, молодой работник с лодочного сарая. Из груди у него торчало кровавое жало стрелы. Оспак ничего не сказал, только махнул рукой в строну моря. А потом упал, распугав гусей, и умер.
Над усадьбой нависла тяжка тишь.
А затем пронзительно закричала Бейла скотница, выронив поддон — Оспак должен был стать ей мужем через пару недель, и у них было большое чувство.
И поднялся крик. И топот. И суета. Страх расправил серые крылья филина над Сельхофом.
Впрочем, хозяин поместья, Буссе бонд, не растерялся:
— Прекратить! Тихо!! Всем слушать сюда!!! Кар, оббеги округу, поищи наших. Успеете до прихода викингов — хорошо, нет — бегите на юг, в Ларбю, оповестите там всех. Бегом! Ворота — закрыть. Скотину заприте, чего стоите, ну! Всю еду в погреб. Амлоди, вооружай людей, и скажи, что все рабы, коль хорошо себя покажут в драке, получат свободу. Да, я не шучу, какие, троллю в зад, шутки — каждый на счету! Вальд — на вышку, высматривай гостей. Что, идут? Ах ты, дерьмо дерьмовое… Бабы с детями — в стабюр, носу не казать. Ингрид, поди сюда!
Протянул жене боевой нож:
— Мои дети не будут рабами. Ты знаешь, что делать.
— Буссе!.. — побледнела Ингрид. Испуг добавил седины смоляным прядям.
— Может, обойдётся… — без особой уверенности проронил бонд.
Болле, старший сын хозяина, нёс отцу щит, шлем и лодбрюн — доспех из китовой кожи. Хороших броней в Сельхофе не водилось: никто не думал, что в них станет нужда. Никто не думал, что большие викинги осмелятся напасть на владения королей Сторборга. Малых же викингов и просто разбойников успешно гоняли и так.
— Идут! Идут! — вопил Вальд с вышки.
Действительно, шли — числом дюжины три, при оружии, многие в боевом облачении. Волки моря растянулись редкой цепью, обходя Сельхоф со всех сторон. Проверяли входы и выходы. Предводитель ехал могучей низкорослой коняге, с флажком на копье, притороченным к седлу. На голове хёвдинга блестел высокий шлем с наносником, украшенный перьями хищной птицы. Вот он затрубил в рог, и викинги споро подтянулись к воротам, зажигая огни.
