— Трай… — я закатила глаза. — А спросить я хотела вот о чем. А как происходит заключение брака? Учитель Лем мне ничего об этом не рассказывал, — решила наябедничать я.
— Я его об этом попросил.
— Ты?
— Да. Я хотел сам тебе все рассказать.
— И как же у вас происходит обряд? — холодок пробежал по позвоночнику.
— Лика, — тепло улыбнулся Трай, — моя пугливая девочка.
То, что Амасканец читал меня, как открытую книгу, иногда раздражало. Но мне и Алиска всегда говорила, что все мои эмоции написаны у меня на лице.
— Так, как?
— Самый древний обряд, который придумала сама природа, — взгляд его был полон нежности. — Все очень просто, Лика. Мы должны будем заняться любовью.
Я вспыхнула как факел. Но быстро взяла себя в руки.
— И все? — решила уточнить.
— Все.
— Без свидетелей? — мысль такая мелькнула, и я решила прояснить.
— Боже! Женщина! О чем ты думаешь?! — глазища Трая достигли своего максимального предела. — Как тебе это в голову пришло?!
— Знаешь, Трай, — решила я, что лучшая оборона, это наступление, — у меня постоянно возникает такое чувство, что многие твои слова имеют двойной смысл. Так, что, решила выяснить…
Парень очень внимательно посмотрел на меня.
— Лика, ты действительно настоящее сокровище, — и его губы накрыли мои. В этом поцелуе была только нежность. Только нежность.
— Еще! — вспомнила я, что еще хотела спросить и оторвалась от любимых губ.
— Что? — ошарашено спросил Трай.
— Хотела спросить. Ты сказал, что твой род Элтэнт? — Трай кивнул. — Но тебя часто называют Тейваз? Я думала это фамилия?
— Нет, Лика, — со смешком ответил Трай. — Это обращение.
— И что оно означает?
— Что-то типа вашего босса.
— Босс Трай, — хмыкнула я себе под нос. И мы продолжили то, на чем и остановились.
Изменения я почувствовала сразу после нашего с Траем «Воссоединения».
Ко мне стали по-другому относится.
Если раньше все были учтивы, но холодны, то сейчас, завидев ожерелье на моей шее, легкие кивки, вдруг заменились почтительными поклонами, дежурный намек на улыбку сменила искренняя улыбка.
Но самое главное взгляды.
Амасканцы стали на меня по-другому смотреть. Как будто до «Воссоединения» я была гостей, а после, вдруг стала своей.
И даже учитель Лем, это вредный старик, даже он, впервые увидев на мне ожерелье, расплылся в такой улыбке, словно я его любимая внучка.
Надо заметить, что отношения с учителем Лемом у нас не задались сразу. Я его невзлюбила с самой первой встречи. И подозреваю, что это чувство было взаимно.
