— Сейчас не время выяснять отношения, — перебил их спор Кайзал, — поругаться и после успеете. Сейчас главное власть Совета сохранить. Любыми способами. А Совета у нас сейчас нет. Думайте.
— Нечего думать. Без Маниуса у нас все равно нет права решать какие-либо вопросы. Гонца за ним можем послать, — безрадостно предложил Нарим.
— Много чести, — яростно выкрикнул Таарон и со всей силы опустил на стол крепкий кулак.
Громкий, агрессивный звук метнулся к открывшейся в зал двери.
— Мне не нужна твоя честь, Таарон, — громыхнул под сводами гордый голос.
Маниус все же появился. Под недоуменными взглядами советников он вошел в зал, обогнул стол и невозмутимо занял свое место. Оторопь взяла остальных членов Совета, даже возмущенный до предела Таарон ощутил, как язык онемел и превратился в неповоротливый кусок мышц. Наглость Маниуса ошеломила. Не дождавшись от соратников вступительного слова, он заговорил сам:
— Быть может, стоит начать?
— Что? — выдохнул Таарон. наливаясь гневом.
Но перебил голос Кайзала, настолько мягкий от природы, что даже обида и гнев не смогли его исказить.
— Маниус, ты ничего не хочешь нам объяснить?
— Смотря, что вы, Временный Глава Совета, имеете в виду. Я надеюсь, Кайзал, трон ты занял законно?
— Это хамство,? изумился Шародай.
— И как он смеет? — просипел Коэл.
А Таарон прорычал что-то бессвязное. Но Маниус не отреагировал.
— Не волнуйся, Маниус, законно, — ответил Кайзал. — И если бы ты не опоздал столь возмутительным образом, ты наглядно бы удостоверился в этом.
— Я уважал Данасия, — отметил Маниус, — но не уверен, что в последние дни перед кончиной он оставался в здравом уме и имел право принимать важные решения.
— Довольно оскорблений, Маниус! — отозвался Нарим. — Нам всем хорошо известен твой бунтарский нрав, но, помня заслуги, мы научились не осуждать его. Но то, что мы слышим сейчас…!
— Это не оскорбление, Нарим. Это истина. А стремление к истине не может считаться преступлением. Чем зря болтать языком, давно бы пора приступить к тому, почему мы, собственно и собрались.
— Когда ты начал это решать? — сорвался Таарон. — Ты не Временный Глава!
От этого резкого возгласа вздрогнул чувствительный Коэл, прикрыл изможденные уши мягкими пухлыми ладонями, с щенячьей жалостливостью взглянул на ссорившихся.
— Я прошу вас, — взмолился он, — зачем же так шуметь? Криком одним ничего не решим.
— Верное замечание, — подхватил Нарим,? — Таарон, мне думается, у тебя еще будет возможность выплеснуть свой пыл. Сейчас надо успокоиться и решить то, что необходимо решить.
