После цирюльника я вернулась домой. Гвенда еще не вернулась. Но первые посылки уже начали приходить. Так, оснОвный пластик и необходимые красители уже дожидались меня. Вскоре и шарниры доставили из хозяйственной лавки мастера Каана. Самым трудным, оказалось, дождаться формы под литье, от плотника.
В свое мастерской у меня была маленькая тайная комната — костровая яма. При необходимости я разводила огонь, вешала большой котел и «колдовала», как выражалась Софи. Да, иногда я и сама воображала себя ведьмой из сказок, только вместо зелья я варила воск или пластик…
Вот и сейчас я развела костер и начала плавить смолу. К ночи доставили новые формы под отлив.
Всю ночь я отливала части для создания кукол, а с рассветом, поставив детали в сушку, отправилась спать.
Меня разбудила Валентина.
— Ида, к тебе пришли.
— Гони всех в шею, — простонала я, прячась под подушку.
— Ида… — начала говорить женщина, но я только заткнула уши.
Ощущения были таковы, как будто я проспала всего пару часов.
Я быстро погрузилась в мир снов, и смогла подняться только после обеда.
Первым делом поспешила в мастерскую. Детали кукол отлично просохли, и я смогла их извлечь из форм. Более я, правда, ничего не успела сделать, так как явилась Софи, и угнала меня в кухню, то ли завтракать, то ли обедать…
Дальше я вновь окунулась в творческий процесс. Каркас манекенов я решила сделать из проволоки. Это тот материал, который мог принимать любую, желанную форму. На один каркас ушло более двенадцати часов, но результат был отличным. Куколка, высотой с меня, была пока безлика и однотонна, но аккуратна.
Не успела я приступить ко второй своей кукле, как пришел Джозеф и загнал меня спать.
Я даже не знала, который час… за работой во времени теряешься…
На третий (как мне казалось) день, я заканчивала уже третью куклу. Странно, но имена для девушек у меня не нашлось. Вероятно, не я должна была их называть.
От цирюльника пришли парки, и я приступила к росписи кукол. Каждой из них я старалась придать индивидуальность… Одной нарисовала веснушки, другой кокетливую родинку над губой, а третьей особенную редкую родинку на шее.
— Привет, Ида, — моего виска коснулись горячие губы.
— Ты откуда здесь? — нахмурилась я. — Людям запрещен вход в мою мастерскую.
— Да? Не знал… в прошлый раз меня это не коснулось, — усмехнулся Дориан, обнимая меня за талию.
— Так что ты здесь делаешь?
— Хочу узнать, почему три дня не могу увидеть свою девушку…
— Не знаю, — пожала я плечами, мысленно возвращаясь к кукле.
