Подарок имениннице был готов, оставалось лишь дождаться праздника.
У меня было несколько дней, до праздничного бала, которые я решила потратить на приготовления.
Легкую смуту и нежелание идти на прием подобного уровня, я победила сразу. Почему-то ужасно не хотелось обидеть ребенка, из-за своих глупых комплексов. Я убедила себя, что возможность встречи с отцом минимальна, ведь праздник детский.
По желанию Камеи, я должна была примерить образ куклы. Забавный образ, ничего не скажешь. Хотя, фантазия ребенка рассудила вполне логично. Та, кто создает кукол, должна хотя бы раз примерить этот образ на себя.
Идеальным вариантом, для подобного образа стала бы «Ростовая кукла». Фактически это кукла, которая шилась в человеческий рост, в виде костюма сказочного персонажа или животного. Такие куклы часто заказывали детские актеры, те самые, которые развлекали детвору обеспеченных граждан. Такие куклы были дороги и сложны, в пошиве. Я еще ни разу не шила такую куклу, никто не заказывал, но была бы рада попробовать.
Нет, все так в таком образе идти на праздник я не захотела. Я же кукольник, а не актриса. Нужно было что-то изящное, не привлекающего особенного внимания, но играющее ярким акцентом.
Идея стать марионеткой приснилась мне ночью. Сон, отдаленно напоминающий кошмар, навеял образ. Почему кошмар? Потому что, ужасно было осознавать, что я кукла на веревочках, которой кто-то манипулирует, заставляя поступать вопреки желанию. Кто в том сне мной управлял, я не разглядела, но была уверена, что это кто-то близкий мне.
В общем, после неспокойной ночи, день мой тоже не задался.
Софи мою идею не одобрила. Ей больше представлялся образ королевы.
— Я не могу изображать королеву, на чужом празднике, тем более на дне рождении. Это все равно, что нарядится невестой на чужую свадьбу, — тихо ворчала я.
— Зато твой наряд вызовет некорректные параллели. Ты же подставляешь шею для змеиного укуса.
— Какие кошмарные сравнения…
— Я всегда любила книги о живой природе.
— Тогда ты не справедлива, — усмехнулась я, — высшее общество, а тем более маги, намного ядовитее любого аспида.
— Поэтому ты решила стать мышью?
— Вот именно, что мышью я так и не стала. Скорее крыской, живучей проворной и противной.
— А мыши приятные, по-твоему?! — ужаснулась Софи.
— Нет, они милые.
Валентина меня тоже не поддержала. Она считала, что не место ее «светлой девочке» в темном обществе.
Только Гвенда была наигранно довольной. Если бы не искорки зависти и желания меня сопровождать, в глазах помощницы, я бы поверила в искренность ее щебетания.
