Я задрала лицо, но глаза открыть не смела, всеми силами сдерживая порыв облизать пересохшие от волнения губы.
— Тебе будет хорошо со мной, — низко проговорил Ян. — Пойми это и прекрати убегать. Знай, куда бы ты ни отправилась, кто бы ни пытался скрыть тебя от меня, я все равно буду рядом. Я найду тебя, ведь ты теперь моё сокровище.
Сокровище… сокровище…
Затаив дыхание, я открыла глаза, ожидая увидеть чуть растянувшиеся в улыбке уголочки карих глаз, но вместо этого в самую душу мне глядели тёмные дыры. Пустые, будто провалы. Страшные и холодные. А внутри клубилась тьма, беспощадная и безразличная.
Я хотела оттолкнуться, чтобы высвободиться из объятий, но тело будто в мокрую вату обратилось и мне не подчинялось.
— Отпусти… пожалуйста отпусти!
Ян криво ухмыльнулся, аккуратно взяв меня под руки.
— Не могу. Ты моё сокровище, а значит, моя навеки.
Под его ладонями вмиг разлился холод. Темные туманные нити поползли по моим запястьям. Впитываясь в кожу, они скользили по венам, прокладывая дорогу к самому сердцу. Сотни голосов зашумели разом, будто листья под дождем. Ни слова не разобрать. Однако теперь стал ясно, кто стоит передо мной. Вернее, что.
Попытка закричать провалилась с треском. Из горла даже мышиный писк выдавить не удалось, а невероятно, неправильно, опасно красивый Ян с вихрящейся темнотой в радужке и зрачках, держал меня крепко и наклонялся все ближе и ближе, повторяя: «Ты сокровище, Мика. Сокровище. Моё. Моя. Ми-ка, Ми-ка-а».
Я в страхе зажмурилась, уклоняясь от поцелуя, гарантирующего мне, может, и не верную смерть, но явно помешательство рассудка, как…
— Мика! Мика! — с такой силой тряхнул меня кто-то с голосом Бранова, что в позвоночнике что-то предупреждающе хрустнуло. — Вознесенская, да очнись же ты, наконец!
Открыв глаза и напрочь позабыв, как дышать, я с такой силой оттолкнулась от нависшего надо мной аспиранта, что кисти заломило. Однако побег не удался. Едва не сломав шею о мягкий подлокотник кресла, в котором неведомым образом очутилась, я сама себя загнала в ловушку. Встать, а уж тем более бежать, у меня теперь всяко не выйдет.
— Не подходи! — взвыла я. — Уйди, адское отродье!
А вот и голос прорезался. Да неужели? Я выставила ладони вперед, чтобы вновь оттолкнуть Бранова, если тот решится приблизиться.
— Совсем сдурела? — возмущенно воскликнул Ян, но шаг назад все же сделал и тут же потянулся к напольному торшеру. Щелкнул выключателем.
Желтоватый свет озарил поле брани, вернее, гостиную Брановской квартиры. Я медленно опустила руки, вглядываясь в заспанное лицо аспиранта. Никаких черных провалов, никакого тумана. Да что за…?
