- О. Ну ... - я отложила вилку. - No lo sé. - Даже не знаю.
Люси наклоняет голову и изучает меня, взгляд смягчается.
- Что большая часть твоего будущего зависит от того, куда тебя призовут, да?
Я поднимаю голову, встречаясь с ней взглядом.
- Да.
Ее ясный взгляд впивается в меня.
- На что это похоже?
- На что похоже что?
- Давление.
На секунду мне хочется сказать ей, что это чертовски странное заявление, но потом я замолкаю и думаю об этом, действительно сижу и думаю.
Она права.
Это большое давление, тем более, что mi familia полагается на меня, чтобы проявил себя.
Все деньги, которые мои родители вложили в пожизненную бейсбольную карьеру, которая еще даже не является официальной карьерой, это не что иное, как чертово хобби, если меня не призовут.
Никто, кроме моей мамы, никогда не спрашивал меня, как я себя чувствую под давлением.
А теперь еще и Люси.
Вот, именно поэтому она чертовски понравилась мне в прошлые выходные на нашем свидании. Я думаю, ей на самом деле не все равно.
- Это тяжело.
Я не возражаю сказать это, признав двумя словами, что на мои плечи, какими бы широкими они ни были, давит огромный груз. Он чувствуется…
Без разницы.
Это вряд ли имеет значение; моя жизнь распланирована для меня, и нет никакого другого пути, кроме того, по которому я уже ступаю.
- Так где же ты хочешь жить? - Люси снова тычет пальцем, все еще ожидая ответа. - Если бы ты мог выбирать.
- Даже не знаю. Я никогда об этом не думал.
- Ну, а я да — я люблю Средний Запад. Я люблю смену времен года. Я всегда хотела жить там, где можно кататься на лыжах зимой и наслаждаться солнцем летом, понимаешь?
- Ты любишь Средний Запад? Ты что, спятила? - Я ненавижу все это – дождь, жаркое, душное лето. Холод – каждую чертову зиму я чуть не отмораживаю себе яйца.
- Ты только что сказал, что хочешь переехать в Колорадо, чтобы играть за Скалистые горы!
Я смеюсь.
- Для работы!
Люси пожимает плечами.
- Не отвертишься.
Официант выбирает этот момент, чтобы появиться с нашими закусками–салатами: две тарелки салата-латук, один помидор и два огурца на каждой. Корм для кроликов. Раздраженный маленькой порцией, я тыкаю в тарелку зубцами вилки.
От мягкого смешка у меня дергаются уши.
- Qué es tan gracioso? - Что тут смешного? Я хочу знать.
Снова смех.
- Ты. Ты дуешься, потому что салат такой маленький.
- И что? - Хмыкаю я, накалывая вилкой немного салата и запихивая его в глотку — и тут же половина его исчезает.
- Ты злишься, потому что на тарелке ничего нет?
