— К тому же, ты меня так толком и не познакомила с отделом. А мне, как-никак, работать с этими людьми.
Я мысленно застонала. Шеф будет в ярости, если узнает, что я проигнорировала просьбу Флетчера — церковь он боялся как огня, и тот факт, что ряды полицейских пополнились бывшим Выжигателем, не мог не сыграть свою роль. Догадываюсь, кто с недавних пор стал любимчиком капитана.
— Ладно, хотя я понятия не имею, зачем тебе все это нужно… — Я сделала паузу, глядя в льдистые глаза напарника, но он остался невозмутим. — По выходным мы иногда собираемся с ребятами в «Дейстерском льве».
— Отлично!
Привычная усмешка сменилась ослепительной улыбкой, а я невольно поймала себя на мысли, как же она ему идет, как преображает строгие черты. Вот только глаз улыбка не затронула — они остались холодными, а взгляд — цепким.
«Кармаль, очнись!» Я что, действительно сейчас рассматривала Феликса Флетчера? Не дай бог еще возомнит, что я им заинтересована — как бедняжка Карли, которая настойчиво, но безуспешно пыталась привлечь его внимание.
Я отвернулась и нажала на газ, резко трогаясь с места. Я не могла себе позволить интрижки с Выжигателем — не говоря уже о том, что сама мысль вызывала у меня стойкую неприязнь. Я должна была держать Феликса как можно дальше от себя и Лори.
Прошлое должно оставаться в прошлом.
Прошлое #1
Лили-Белла выглядела, как моя ровесница, но угадать ее истинный возраст я не могла, а спрашивать стеснялась. Она то бесновалась, как игривый котенок, то с горящим и немного смущенным взглядом рассказывала мне о мальчике, которому однажды неловко призналась в любви, то говорила вещи жуткие и пугающие. Странные. Их смысл порой ускользал от меня, тогда еще слишком юной, чтобы его понять.
— Не люблю темноту, — призналась она как-то. — Не боюсь. Просто не люблю.
— Почему?
Лили-Белла постояла, отрешенно глядя перед собой, потом сказала тихо:
— Когда гаснет свет, умирают ангелы.
Я не знала, о ком она говорит. Боялась выдать это — не хотела разочаровать. Но Лили-Белла все поняла с полувзгляда. Улыбнулась странной, печальной улыбкой. Много позже я услышала фразу — «светлая грусть» и поразилась, как точно она олицетворяла мою новую знакомую — ее улыбку, взгляд, привычку, чуть наклонив голову и приподняв уголки губ, смотреть куда-то вдаль и видеть то, чего не видели другие.
— Это создания света. Они невидимы, неосязаемы. Они оберегают нас от тьмы — не той, что за окнами домов, а той, что в людских душах.
