С Франческой мы познакомились два года назад, хотя иногда казалось, что мы знакомы целую вечность — так многое мы знали друг о друге и так многим могли поделиться.
После того, что случилось со мной в пятнадцать, я никогда не думала, что в моей жизни появится человек, которому я смогу открыться по-настоящему. Вряд ли меня можно в этом винить — когда тебя предают родные отец и мать, сложно научиться доверять людям. Я так и не научилась. Единственным исключением оказалась Франческа. Я понимаю, почему так произошло — у нас обеих было достаточно горя и разочарований в прошлом. Это куда более глубокие, сильные узы, нежели одинаковый вкус на шмотки, дешевые сериалы или парней.
Франческа проходила свидетельницей по делу о поджоге. Она едва не сгорела в пожаре, а вот ее отчиму повезло куда меньше — из дома, охваченного пламенем, он выбраться так и не сумел. Тогда я сразу заметила странности в ее поведении — молодая девятнадцатилетняя девушка была выбита из колеи произошедшим, хотя ее отношения с отчимом, судя по свидетельствам знакомых, близкими не назовешь. В глазах Франчески читался явственный испуг, и я довольно быстро поняла, чего она боялась.
Того, что отправится к Выжигателям.
Тогда я поговорила с ней глазу на глаз, объяснила, кто я такая. Расплакавшись от облегчения, Франческа все мне рассказала. Она безоговорочно поверила мне, не допустив и тени мысли о том, что я, как детектив, могла просто воспользоваться своим прошлым, чтобы вывести подозреваемую на чистую воду. Но правда жгла ее изнутри, требуя выхода. Франческа жаждала быть услышанной и понятой и обрести поддержку.
Отношения с матерью у нее не складывались, но Франческе приходилось жить в ее доме — экзамены в столичный колледж она провалила, пришлось вернуться в родной город и поступить в местный, работу найти не могла. Столкновение двух импульсивных характеров — матери и дочери — нередко выливалось в скандалы и ссоры. Усугубило ситуацию появление в доме отчима — тот сразу положил глаз на очаровательную юную Франческу — более молодую и привлекательную версию его сожительницы. Спустя какое-то время начались приставания, которые дерзкая Франческа с успехом отбивала — один раз в самом прямом смысле. С тех пор лоб отчима рассекал кривой шрам от разбитой о его лицо чашки.
Она даже не пыталась рассказать матери — знала, что та не поверит. Все, что ей оставалось — считать дни до окончания колледжа, когда она сможет наконец уехать в Импагро.
