– Нет, спасибо, я тебя долго отвлекать не буду. Скажи мне, ты знаешь Аню Щеглову?
– Аню? Да кто ж ее не знает? – вздохнула девочка. – Жила у нас полгода. Они с братом в одном институте учились. Только Вовка после зимней сессии из института ушел, работать ему надо было, есть-то всем хочется. А она пожила маленько и свалила, не нравилось ей у нас.
– Отчего ж тогда жила?
– Любовь у них с Вовкой была. Он даже жениться ей предлагал, а она ни в какую. Да это и хорошо, что они не поженились. Разные они очень.
– Разные? Это как же?
– Брат читал много, учился, матери помогал. А как эту привел, все забросил, только и гулял с ней ночи напролет. Где деньги брал, не знаю. Сигареты дорогие курить стал. А почему вы меня об Аньке спрашиваете?
– Понимаешь, Катя, я одолжила ей одну вещь, а она мне так ее и не вернула.
– Так у нее и спросите, – логично предложила девочка.
– Она не может, она умерла.
– Вот те раз! И что с ней случилось? – Я услышала в голосе Кати радостные нотки.
– Она утонула в реке.
– По такой холодине полезла в воду?
Да, девочка была права. При всем при том, что стояли не по-весеннему теплые деньки, температура воды в реке едва достигала тринадцати градусов.
– Ну, в общем, да, – мне не хотелось рассказывать ребенку всю историю. – Аня у вас оставляла какие-нибудь вещи?
– Нет, все до последней тряпочки вывезла.
– А какие-нибудь книги, альбомы, фотографии?
– Фотографии? – Катя подозрительно посмотрела на меня. – Сегодня Володька с утра по дому шарил, меня спрашивал про Анины вещи, фотографии искал, потом сел на мотоцикл и уехал. А когда возвращался домой, он в этот бетонный забор со всего ходу и врезался. Не тормозил, что ли? Говорили, что он пьяным был. В последнее время я за ним это замечала.
– Он что-то с собой увез?
– Вроде нет.
– Катюша, расскажи мне, пожалуйста, как Володя жил, когда от него ушла Аня.
– Да как жил? Переживал сильно. Пить начал. Пару раз пьяным приходил. Раньше такого с ним не случалось. А несколько дней назад приехал поздно вечером на мотоцикле смурной, заперся у себя в сарае. Через час вышел, на ногах еле держался.
– Катя, а когда это было?
– Два дня назад. Или в четверг, или в среду. Не помню.
– Вспомни. Прошу тебя, – заволновалась я.
– Наверное, в четверг. Точно, в четверг! Мать еще на него орала: «Мало того, что в Чистый четверг ты вымазался как свинья, так еще и в Страстную неделю напился!» Я в туалет бегала и слышала, как они ругаются. Вовка молчал, а мать еще больше разорялась.
