– Это как же?
– Лежа на животе. Руки под голову. Я и прежде так телевизор смотрела, только не знала, что лежу в асане крокодила. Ой, а как она чакру чистила, обхохочешься, – вспомнила Вера. – Сядет в позу лотоса и начинает мычать. А как Анька умерла? Должно быть, легла в позу трупа и тапки отбросила? Это знаешь как? Лежишь плашмя, ладошки кверху, впитываешь энергию космоса. Но главное, чтобы в голове на тот момент ни одной мысли не было, иначе ни хрена не впитаешь. А я так не могу. У меня в голове всегда есть мысли.
Какие же у нее могут быть мысли? Как себя поярче раскрасить?
– Наверное, лежала, лежала без мыслей и померла. Слышала, один мужик сказал: «Я думаю – значит, существую!» Слышала? Это про меня, – трещала Вера.
– Слышала, Вера. «Я мыслю – значит, существую». Это Рене Декарт сказал. Только Аня утонула.
– Тогда в асане рыбы была. Вот и захлебнулась, жабры забыла раскрыть, – хихикнула Вера.
Надо отметить, смерть подруги на Веру впечатления никакого не произвела. В истерике она не билась, и скупая слеза не оросила ее размалеванную щеку. Мне стало жаль Аню.
– Вера, Аня записку оставила для любимого мужчины. Только она без имени того, для кого предназначена. Помогите мне найти адресата.
– А ты-то чего хлопочешь? Больше всех надо, что ли? Я что-то тебя не припоминаю, и по возрасту ты в подруги ей не катишь.
– Ну, в общем, так случилось, меня просили передать.
– Анька, что ли?
– Да, Аня, – соврала я.
– Да брось ты! Будет она записки писать! Общей тетради не хватит, кому она могла последнее послание оставить. Хотя, может, это Пашка-йог. Или Сидоров… Точно, Пашке писала… Или Сидорову. Анька полгода у Сидорова жила. А потом, как йогой увлеклась, с Вовкой порвала и в общагу перебралась.
– Вера, а как мне найти этого Пашу и Сидорова?
– Пашку в спортзале институтском найдете, он секцию йоги ведет. А Сидорова… – Вера задумалась. – Улицу я знаю, Комсомольская. А вот дом? Он стоит первым после гастронома «Темп».
– А номер квартиры?
– Так это частное строение, – удивилась Вера тому, почему я не знаю, где живет Сидоров. – Они вдвоем с матерью живут, или нет, втроем, кажись, сестра у него еще есть.
– Вера, еще один вопрос, вы с Аней этого мужчину не встречали? – я протянула ей фотографию Олега.
– Нет, такого красавчика я бы запомнила, точно не встречала. – Вера вернула мне карточку. – А вообще у Аньки был альбом. Любила она фотографироваться с мужиками. Даже просила кого-нибудь щелкнуть, чтобы кавалер не заметил. У нее были женатики, которым не с руки было оставлять свои фейсы на фотке рядом с Анькой. Коллекцию она собирала, хвасталась ею.
