Да, конечно, и это замечательные заведения.
Вопрос: Смогут ли известные актеры и музыканты заниматься тем, чем занимались на земле?
Многое будет зависеть от их умонастроения и предрасположенности. Возможно, что кто-то из них (несмотря на то, что благодаря собственной настойчивости добился успеха в своей земной профессии) окажется от природы более одарен как художник или ученый. В зависимости от того, какую жизнь вел человек, ему будет или не будет дан шанс осуществить мечту своего сердца.
Вопрос: Поскольку убийство (и вообще преступление) играет важную роль в трагедиях в земном театре, откуда ваши авторы трагедий берут материал для своих пьес?
Это воспоминания о земных драмах, и поскольку истинное искусство не исчезает, оно может быть художественно воспроизведено здесь, и мы получим от него такое же удовольствие, как и на земле. Эти драматические образы – были и всегда останутся неотъемлемой частью каждого истинного художника.
Вопрос: Расскажи нам, как ты умер.
Я уверен, что многим будет интересно узнать немного о том, как происходил мой переход 27 ноября 1917 года. Поэтому рискуя показаться эгоистом, я расскажу некоторые подробности и, возможно, устрою тест, хотя это очень трудно, и может оказаться безрезультатным, как всегда случается, когда этого стараются добиться.
Это утро было очень мрачным и хмурым, когда в 7 утра нам было приказано собраться в районе Фонтэн-Нотр-Дам (Камбре). Не успели мои люди установить орудия, по нам сразу же открыли такой огонь, что хуже и представить себе трудно. К несчастью, на карте была ошибка, сделанная кем-то, кто страдал от последствий контузии, которая полностью разрушила все наши блестяще продуманные планы (это действительно так, потому что нами командовал один из лучших офицеров с такими стратегическими способностями, что с ним вряд ли кто-то мог сравниться) и мы оказались перед одной из самых мощных огневых позиций бошей (боши - презрительное прозвище немцев во Франции, из французского перешло в английский - прим. переводчика).
Пять наших орудий были отлично расположены, и мой пулемет тоже занимал бы отличную позицию, если бы не ошибка, о которой я уже упомянул. Этот роковой просчет был обречен изменить весь ход событий, и вместо успеха, которого мы намеревались добиться под нашим великолепным командованием, нас ждали полный провал и поражение. Я видел, как вокруг меня пали мертвыми двадцать человек, прежде чем сам оказался лежащим без сознания на колесе пулемета. После этого я ничего больше не помню, пока не очнулся в красивой мирной обстановке в окружении прекрасных сущностей, которые ухаживали за мной, пронизывая меня своей пульсирующей жизненной энергией. Я узнал, что шрапнель, свалившая меня на корпус пулемета, не убила меня. Один из моих товарищей (Благослови его Господь за его мужество и преданность!) отнес меня к месту, где осколок снаряда добил меня окончательно. Что же, теперь все кончено, и те любящие души, которые так скорбели обо мне, со временем и благодаря бесконечной Божьей милости примирились с этой утратой, но не забыли обо мне, благослови их Господь! Агония по обе стороны «завесы» стихла, и теперь посредством того, что с опытом превращается в удивительно свободный и непринужденный медиумизм, я могу выходить на связь так же легко, как земной человек делает это, пользуясь телефоном.
