Взрослые тоже не горели желанием познакомиться. Они ловко отсекли меня от Ёншина, взяв того в кольцо. Обо мне позаботился тот, за чей пояс я цеплялась все время пути — Туанхо.
Земля больно ударила в бок, вышибая дыхание — мужчина не церемонился, ссаживая меня с лошади. И отдышаться не дал — схватил за плечо, вздернул на ноги, и тут же отскочил от подлетевшей Даши.
Её рык вызвал переполох. Мужчины развернулись к нам, кое у кого в руках появились палки и ножи, а я не могла даже слова сказать, так приложило о землю.
Но жестов мои девочки слушались так же хорошо, как и слов. Даша, не сводя настороженного взгляда с Туанхо, уселась у левой ноги. Она то и дело облизывалась, вызывая ропот. Откуда же людям, далеким от собаководства знать, что это — лишь признак волнения?
Толпу успокоил Ёншин. Он что-то сказал, и все повернулись к нему, а потом послышались смешки. Похоже, что надо мной, но мне без разницы, лишь бы собак не трогали.
А Туанхо уже показывал мне на единственную улицу, ведущую вглубь деревни. Пришлось идти следом, удаляясь от Ёншина, который худо-бедно решал мои мелкие проблемы и не давал особо издеваться. Зато теперь получилось спокойно осмотреться.
Дома здесь, в большинстве своем, дворов не имели. Невысокие глинобитные строения, крытые соломенными снопами. Кое-где виднелась тесовая черепица, но такие дома уже прятались за оградой, сложенной из скрепленных глиной камней.
Почти у каждого входа стоял невысокий помост, вроде того, на котором завтракали мужчины в степном доме. На некоторых лежали какие-то вещи, но в основном — корзины с травами и овощи, словно женщины только что бросили готовить. Похоже, так и было, приезд Ёншина вызвал ажиотаж.
За домами виднелись еще строения. От жилых их отличала форма — длинные, приземистые, с дверьми из неструганных досок. Туанхо открыл одну и жестом велел мне зайти. Вместе с собаками. Сопротивляться смысла не было, и я послушно уселась на рассыпанную по полу солому. Заскрипели не смазанные петли, и мы с собаками остались одни.
Света в этот раз оказалось достаточно, чтобы осмотреться. Он проникал в щели, плотник явно ленился, когда навешивал дверь.
Крохотное, примерно два на два метра пустое помещение. Глина на стенах кое-где отвалилась, открывая сплетенный из прутьев остов. В качестве украшений в сарае висели гирлянды из соломенных корзин, конусовидных шляп и чего-то, похожего на дырявые лапти. Материал в избытке валялся на полу, так что сидеть оказалось очень колко. Я сгребла соломинки в сторону, освобождая себе место, и задумалась.
