Сандро остановился и повернулся ко мне. Мне показалось, или в его глазах действительно блеснули слезы?
— Подобных снимков нет в моем портфолио — людям не так интересно смотреть на чужое счастье. Им нужна драма. Ничто так не притягивает взгляд, как человек, стоящий на краю пропасти. И смерть, застывшая в вечности на снимке.
Он сказал и отвернулся, избегая моего пристального взгляда. Не то от злости, не то от смущения, но легонько вздрогнул. И пошел дальше, больше не произнеся ни слова.
Я тоже молчала, погруженная в глубокие размышления. Мы обошли виллу кругом и вернулись в дом. Так же молча пообедали приготовленными одной из сегодняшних гостий томатным супом и пастой с грибами.
А меж тем на улице стало темно, как ночью. И вот первая ослепительная вспышка молнии словно бы рассекла надвое пейзаж за окном. Послышался оглушающий раскат грома.
Я испуганно дернулась и едва не выронила из рук чашку с чаем. Уставилась на непогоду так, как смотрит одинокий путник на встреченного в лесу медведя.
— Ты боишься грозы? — понимающе спросил Сандро и поспешил ко мне с полотенцем.
Промокнул им капли чая на моей одежде и тут же сделал новый снимок. Но я этого практически не заметила. Все мое внимание было приковано к незанавешенному окну.
— Не люблю, — призналась я. — В детстве во время грозы забиралась под одеяло и тряслась, пока все не заканчивалось. И теперь мне почему-то хочется сделать то же самое.
Сандро улыбнулся и провел ладонью по моему предплечью. От этого утешающего жеста я на секунду забыла о грозе, страхе, да и вообще обо всем на свете.
— Если это так важно, то я разрешаю тебе закрыться в комнате и занавесить окна плотными шторами. Если хочешь, могу дать тебе с собой бутылку вина и сладости — так легче скрасить ожидание.
Снова громыхнуло, и я вцепилась в руку Сандро. Заглянула в его нереально красивые глаза цвета ртути и прошептала:
— Пожалуйста, не оставляй меня одну.
— Но я хотел заняться новыми снимками, — попытался увернуться Сандро. — Через два месяца у меня выставка, нужно успеть все подготовить.
Он отвернулся и хотел отстраниться, но я вцепилась в него мертвой хваткой.
— Один вечер… очень прошу! — пришлось проявить настойчивость. — Обещаю отпустить тебя сразу, как гроза уймется.
Сандро сдался.
— Я слышал, что русские девушки умеют быть очень убедительными и настойчивыми, — пошутил он, — но впервые ощутил это на практике. Хорошо, раз это для тебя так важно, останусь.
Мое лицо расплылось в улыбке. И даже следующий раскат грома почти не испугал.
