Я напряглась.
— А что в скором времени начнется?
Арис нетерпеливо дернул плечом, отказываясь посвящать меня в свои планы.
— Сейчас это неважно. Смотри. — Маг нажал на подвесное ушко амулета, и с другой стороны из медной основы легко выскользнула иголка. Она была длиной с ноготь и вызывала у меня нехорошие подозрения, которые быстро оправдались. — Если тебе понадобится со мной связаться, просто нажмешь сюда, уколешь палец, напоишь медь каплей крови и позовешь меня. Иголка убирается просто.
Арис надавил на иглу сбоку, и она вернулась в исходное положение, выдавая свое существование лишь едва различимыми полосами на гладкой поверхности.
— Я же говорила, что не собираюсь делиться с вами кровью.
— Я об этом и не прошу. Но только живая кровь донесет до меня твой зов. Держи.
Амулет я принимала без всякой охоты и надевала его медленно, под раздраженным взглядом мага, опасаясь невзначай вызвать иглу. Я планировала вернуться в дом царя, снять эту странную вещицу и надежно ее спрятать, чтобы никто ее не нашел и случайно не поранился.
Словно прочитав мои мысли, Арис предупредил:
— Ни в коем случае не снимай его. Это твоя единственная защита. Мне бы не хотелось, чтобы ты погибла из-за такой мелочи.
— Что вы задумали?
Он улыбнулся.
— Разве это имеет значение, если мы добьемся поставленной цели? Ты вернешься в Зорцесвет, я заполучу Сердце.
— Имеет.
Арис меня не слушал. Он, кажется, успел забыть, как больно порой может грызть совесть.
— Единственное, что ты должна знать: амулет защитит тебя от кучи неприятностей. Не снимай его.
— Но…
— Ты, кажется, собиралась искать корзинку, — напомнил Арис, не дав мне возразить. — Что ж, не буду тебе мешать. Удачных поисков.
Он сбежал. Сбежал от необходимости мне все объяснять и возможной ссоры, вызванной его объяснениями. Несмотря на всю его темномагическую суть и мой страх перед этой сутью, я готова была спорить с ним.
Но не пришлось. Растворившийся прямо в воздухе маг лишил меня такой возможности.
Корзинку я ожидаемо не нашла. Это была затея, заведомо обреченная на провал. И я это понимала.
Как понимала и то, что методы, которыми Арис планировал заполучить желаемое, мне совсем не понравятся.
Осознавать это было особенно мучительно потому, что рассказать о грядущих неприятностях я не могла. Малодушный страх заглушал все доводы. Я представляла, что со мной сделает Ксэнар, когда узнает обо всем, и… лучше пусть меня грызет совесть, чем какие-нибудь болотные монстры.
