Великие, он впервые видел, как Одетт улыбается, не оскаливается, не кривится, не корчит рожи, а просто улыбается. Открыто и честно.
— Ты изменилась.
— Ты тоже. Подстригся?
Алисет провел рукой по стриженому затылку и невесело хмыкнул.
— Да, давно уже.
— Непривычно.
«Непривычно разговаривать с тобой. Вот так. Без напряжения… Что с тобой стало, Одетт? Что ты с собой сделала?»
— Предложить тебе попить? Здесь делают потрясающий холодный чай. В Сангориа такого не попробуешь. Свежие листики зеленого чай, кусочки фруктов, кубики льда и вода. Вроде так просто, но эффект потрясающий.
— Ты очень вкусно рассказываешь, мне прям захотелось попробовать, — с улыбкой ответил тот.
— Это просто жажда, — равнодушно отозвалась Одетт, вызывая прислугу.
«Дерек, старый друг, почему ты не сказал мне о том, что Одетт здесь? Почему?» — мысленно пожаловался он, а внутренний голос ответил — что и не должен был.
Тема Одетт была запретной для обоих и не поднималась долгие годы. Слишком болезненными были воспоминания.
— Я думал, что ты сейчас во Фрее.
— Фрея? — задумчиво переспросила она, постукивая ноготками по подлокотнику. — Отличный выбор. Государство до сих пор живет закрыто, проверять и тем более искать меня бы там точно не стали. И оно менее скандально, чем Террико, даже почетно.
— Да, Дерек сделал хороший выбор.
— Старший брат обязан защищать сестру. Дерек сделал все, что мог. Ты не обижайся, что он не сказал тебе. Это не то, чем стоит гордиться. Младшая сестра — наемник на Террико. Звучит более, чем ужасно, позорно, не достойно помощника герцога Марлоу. Отличный повод сместить, надавить, уничтожить. Врагов у него ведь не убавилось за эти годы. А если вспомнить прошлое, то мне на лбу без лишних разговоров можно выжечь «шлюха». Ну же, Валкот, признайся хотя бы себе, узнай ты об этом, то сразу бы решил, что я, подобно Адонии и ее приближенным, меняю любовников каждую неделю.
Почему-то думать об Одетт и ее любовниках не хотелось. Это было неправильно и отчего-то сильно злило. Она же еще ребенок. Или нет?
Сколько ей сейчас? Двадцать три? Двадцать четыре?
— Остров не так многочисленен. Мужчины кончатся, — ответил Валкот, изучая собеседницу и не узнавая.
Эту Одетт он не понимал. Она была совершенно чужой, незнакомой, будоражащей кровь и инстинкты, что дремали внутри. Та, прошлая Одетт, никогда бы так с ним не разговаривала, Великие, она бы вообще не разговаривала: дулась, злилась, придумывала пакости. Та девушка никогда бы не смотрела так открыто и спокойно. Никогда бы не была загадкой.
