О да, это был бы отличный повод избавиться от нелюбимого отпрыска. Проблема лишь в том, что Клайв слишком молод и слаб.
Что будет, если волк изберёт другого? В спину дышали десяток кузенов. Любой из них с радостью оспорил бы право Клайва и принял наследного волка. Против Стива они не пойдут, слишком уважают деда.
Да, Сайлус получил власть, но Айвела уважали, к его мнению прислушивались, а тот никогда не скрывал, как относится к Рейфу и Стиву, которых вырастил сам.
А междоусобная грызня род не укрепит.
— Тебе? Вызов? Нет, это слишком просто, — оскалился Стив и добавил: — А вот Клайву — легко.
Они все понимали, что мелкий не выстоит.
Реган побледнела и ахнула:
— Нет! Сайлус! Сделай же что-нибудь!
— Я сказал, уйди! — гаркнул модифицированный, продолжая изучать сына. — Ты не посмеешь.
— Посмею. У меня и повод есть. Ты не можешь держать в узде свою бабу и щенка. Она даже сейчас тебя не слушает, — прорычал Стив в ответ, только силой воли удерживаясь на ногах. — Клайв нарушил прямой приказ главы. Он посмел прийти к моей избраннице! Посмел разговаривать с ней до закрепления эйо. Это вызов, отец. И ты отлично это знаешь. Я в своём праве!
— Это правда? — уже тише спросил модифицированный у жены.
— Я…
— Дура!
— Сайлус, — побледнев, прошептала Реган. — Это неправда. Это Стив бросает тебе вызов сейчас. Это он смеет принижать твою власть. Почему ты не видишь этого? — и осторожно коснулась руки мужа, уговаривая, упрашивая.
— Я защищаю избранницу. И закон на моей стороне, — едко ответил оборотень и позволил себе сесть в ближайшее кресло. — И ты это знаешь.
Сейчас это была не слабость. Сейчас можно было.
Сайлус вошёл в кабинет, захлопнув дверь перед носом жены, и сел в кресло напротив.
— Надо же, как зверь изменил тебя. Всегда такой тихий, неконфликтный, незаметный.
Скрытый за тень старшего брата, которого любил и уважал. Никогда не стремящийся к власти. Тот, кого никогда не рассматривали как кандидата на пост главы.
— Может ты меня никогда и не знал, отец.
— Эйо должно быть закреплено. Девчонка тебе нравится. Так в чём проблема?
Никаких, если не принимать в расчёт, что Мари живая и требует к себе нормального отношения. Того самого, которого не получила мать.
— На моих условиях.
— Я уже один раз не вмешался, и мы оба знаем, чем это закончилось.
И в этом тоже был смысл.
— Я умею учиться на чужих ошибках. Я не Рейф, а Мари не Кейт.
— На кону стоит благополучие рода.
— Отличный ход, отец. Шантаж, угрозы, а теперь пытаешься давить на совесть. Что дальше?
