— Это, который новенький? — Она многозначительно подняла бровь и усмехнулась, как умеют делать исключительно наблюдательные мамы.
— Ага, ты не против, если он придёт к нам?
— Да нет, занимайтесь на здоровье. Мальчик тебе стал нравиться?
— Нет, не то, что ты подумала, — во время беседы обруч спокойно и привычно скользил по мне, даря надежду на красоту, стройность и всё такое прочее, о чем мечталось любой девчонке — подростку. — Сосед по парте все-таки, насолить мне не успел, да и завтра контрольная, заодно сама все и повторю.
— Пусть приходит, конечно, я вам блинчиков испеку, со сметанкой или сгущёнкой перекусите.
— Мам, — протянула я, руками показывая на обруч, — какие блинчики, меня же с них прёт, а со сладким тем более. Лимит на сегодня исчерпан.
— Ну, тогда как хочешь, или яблок намой, с них не поправляются, — усмехнулась она, ни сколько не разделяя мое мнение о моих недостатках фигуры. Мамы они такие, для них собственные дети всегда самые лучшие.
Спустя полчаса я позвонила Селезнёву, который тут же примчался, довольный, словно ждал моей команды.
— Проходи, — я открыла дверь, впуская его к нам, — не кусаюсь.
— Это радует, — рассмеялся Никита, осматривая прихожую, — а это тебе, — в руках у него была коробка конфет. Вкусных, с молочным шоколадом, просто как раз тех, которые люблю.
— Взятка, — согласно кивнула я, принимая подарок, словно это для меня вполне привычное дело. Решила не кривляться и всё-таки воспользоваться советом мамы попить чай с одноклассником, ведь не обязательно наедаться до отвала, можно только попробовать, из вежливости.
— Можешь считать и так, — он рассмеялся в ответ, осматривая обстановку.
— Здравствуйте, Никита, — прозвучал мамин голос в тот момент, когда она вышла из комнаты, чтобы поприветствовать моего сотоварища по урокам.
— Здравствуйте, — улыбку Селезнёва как ветром сдуло и он, сделав серьезный вид, постарался произвести на неё благоприятное впечатление.
Произвёл.
Она побледнела, но не упала, а по привычке взглянула так свысока, при своём все же меньшем росте, чем у Ника. Вот умеет она так делать и вроде ни слова не скажет, однако и народ перед ней расступался в магазинах и в след смотрят так уважительно. Прямо боярыня, не меньше. Но Селезнёв не смутился, а только продолжил теребить ручку своей школьной сумки.
— Проходите, — произнесла мама таким тоном, словно Никита сейчас прошел очень серьезное испытание.
— Пошли, — я закатила глаза в потолок, чтобы ни один из них это не увидел.
