— Женя… — прошептал он, встретив преграду, а я покраснела, как самая настоящая школьница.
— Ты удивлён?
Но ответа я так и не дождалась, потому что именно в этот момент мой милый стал покрывать поцелуями внутреннюю часть моих бёдер, словно девственность послужила сигналом к продолжению наших ласк. Мужчина до конца остаётся собственником, а убедившись в отсутствие у меня интимных контактов с кем-то ещё, Саша усилил натиск, словно только и ждал подтверждения моей невинности.
Я закрыла глаза, теряясь и растворяясь в этих ощущениях. Вцепившись пальцами в шелковое бельё, кусала губы, сдерживая стоны, то и дело грозящие сорваться с губ.
И вдруг всё прекратилось.
— Прости, — произнёс он, с трудом отстраняясь. — Не будем, не сейчас.
Краска стыда залила моё лицо, и стало так неуютно, словно сейчас мной пренебрегли. Хотя, конечно же, всё было несколько иначе, но, поди, разбери их, эти чувства. Одинокая слезинка выкатилась из правого глаза. Я попыталась сдвинуть ноги, чтобы вернуть всю свою одежду, а потом постараться привести себя в порядок. Но сильная мужская рука сжала моё колено.
— Прости меня, — резкое, почти неуловимое движение, и вот уже сам Морозов навис надо мной рассматривая.
— Я не сержусь, что ты! — как можно беспечнее постаралась ответить, а вот улыбка точно не получилась.
— Жень, — он словно не слышал моих слов, продолжая вглядываться в мои глаза, — наш первый раз будет только нашим. Без всего этого антуража там, за стенами дома. Наверняка нас с тобой ждут, а мне хотелось, — мужчина опустился рядом, прижал меня к себе, прикоснулся губами к ушку и прошептал, — чтобы ты запомнила наш первый раз. А потом, после всего, что между нами произойдёт, ты останешься рядом, а не упорхнёшь к себе домой.
— Ты действительно этого хочешь? — поинтересовалась я, в то время как вторая слезинка попросилась наружу, а за ней и третья.
И тут Сашка напрягся:
— Одевайся, сюда кто-то идёт, — произнёс он, нехотя выпуская меня из своего захвата.
Приятно? Да, я видела его сожаление, и это придало мне силы и немного приподняло настроения. Быстро сев, я натянула всю свою разбросанную одежду, а затем попыталась привести в порядок свою причёску.
— Откуда ты знаешь? Ведь, кроме криков с улицы, ничего не слышно!
— Это же мой дом! — пояснил он, наблюдая за моей попыткой причесать волосы пятернёй, ведь сумочка осталась где-то там, в прихожей. Но спасение оказалось рядом, — Ванна там.
Присмотрелась, действительно! Неприметная дверь, оклеенная теми же обоями, как и сама комната, была моим спасением. А большое зеркало с расчёской и вовсе подняло настроение.
