Не ответив на моё приветствие, Виталик рухнул в глубокое кресло у двери, закашлялся, вытянул ноги в туфлях из разноцветных кожаных лоскутов и синхронным движением обеих рук отбросил назад съехавшие на лоб длинные волосы. Юлия присела рядом с ним на подлокотник и обняла его за шею. Мне показалось, что они выпившие. Это могло усложнить или наоборот облегчить разговор – как повезёт.
Устроившись в кресле, Виталий уставился на меня надменным взглядом человека богемы. Мне захотелось – для разогрева и лучшего взаимопонимания – дать ему для начала по роже. Но, увы! мои должностные инструкции «битья рож» в мирных ситуациях не предусматривали.
Пробора у Леннона на голове не было, круглых очков тоже. Видимо, свой сценический образ он приберёг для выступлений. На мизинцах музыканта красовались перстни, на толстой шее висели цепочки и какие-то разноцветные шнурки, мочку уха оттягивала массивная серьга. Я смотрел на его потрёпанное лицо и гадал: какие ещё пороки помимо пьянства одолевают его? курит дурь или колется?
– Так и будешь меня разглядывать? – нарушил тишину развязный высокий голос Виталия.
Я подумал, что такому объёму тела больше подошёл бы глухой рокочущий бас.
– Извините, растерялся, – закосил я и решил, что ни минуты не буду церемониться с этой наглой парочкой. – Первый раз вижу настоящего музыканта так близко.
На лице Виталика не дрогнул ни один мускул, он по-прежнему смотрел на меня как солдат на вошь. У меня появилось непреодолимое желание чем-нибудь его расстроить.
– Вы, я думаю, в курсе, – начал я, глядя в застывшие глаза Виталия, – что бабушка Юлии Светлана Леонидовна Ревун не умерла своей смертью, а была убита в ночь на тринадцатое января?
Он молчал, и это было понятно – с вошью не разговаривают.
– Вижу – в курсе. Тогда следующий вопрос: где вы были в ночь убийства?
– Ты кого спрашиваешь? меня или Юлию? – лениво поинтересовался музыкант.
В этот момент я остро почувствовал, что он меня уже достал.
– И тебя, и её.
Они переглянулись.
– А не много ли хочешь знать? – осведомился Леннон.
– Послушай, Виталий, Юлия не рассказывала тебе, что её папа вчера на встрече с нами тоже пытался качать права, как и ты, но мы ему кое-что объяснили, и он быстро угомонился?
Виталий презрительно фыркнул.
– Не гони…
– Постой! – одёрнула его Юлия. – Предположим, здесь мы были. И что дальше?
– Что значит «предположим»? Были или нет? И где «здесь»?
– Тебе же сказали, в этой комнате, – вмешался Виталий. – Или с первого раза не доходит?
