– Юрий Львович, вы как скажете… Ничего после не захочешь.
– Значит, и не очень хотелось.
Надо было прекратить этот никчемный неприятный разговор. Я решил, что сам определюсь, как поступить, и сменил тему.
– Между прочим, жаль, что Ветров не знает, встречался ли Александр со своей тёткой в последнее время, – сказал я.
– Попробуем узнать это у него самого.
– Я думаю, что шансов никаких, правды не скажет.
– Пусть солжёт. Главное понять, что он солгал.
Юрий Львович достал из кармана пальто газету, которую ему выдали в метро, и продолжил её изучение, начатое ещё в подземке. Я же задремал, вспоминая Полину.
Через какое-то время мы поменялись занятиями: он дремал, а я листал бесплатную газету шефа. Добравшись до спортивной страницы, с трудом осилил её заголовки в стиле дешёвого стеба и после снова задремал. Просыпался я периодически, когда лифт в дальнем конце коридора с шумом открывался или на этаже кто-нибудь хлопал дверью. Я щурился, глядя в сторону лифта, убеждался в том, что это не Александр или в том, что разбудил меня не лифт, и продолжал дремать. Что касается Юрия Львовича, то он, уткнувшись подбородком в воротник пальто, ни на какой шум не реагировал, полностью положившись на меня.
Я ждал около часа. Наконец не выдержал и кашлянул. Шеф вздрогнул и поднял голову.
– Извините, Юрий Львович. Вам не кажется, что мы ошиблись?
Я деликатно сказал «мы», хотя это была исключительно его затея – заманить Александра в прямом смысле на живца.
– Сколько уже? – сонно спросил он.
– Почти два.
– До встречи с Ветровым у меня ещё были сомнения. – Он заворочался на стуле, меняя позу. – Мы же не знаем, где его застал звонок матери. Он мог быть с пассажиром за городом или где-нибудь на окраине.
– А вас не посещала простая мысль, что Александр может ограничиться телефонным звонком? – Я подумал об этом много раньше, но не хотел преждевременно огорчать шефа. – Позвонит Ветрову и объяснит ему ещё раз в предельно доступных выражениях, как надо себя вести и что будет, если тот его не послушает.
– Нет, звонок его не устроит. Он безумно боится огласки. Ему непременно надо выяснить, что такое Ветров собрался нам сообщить. И видеть при этом его лицо, а ещё лучше – держать его за грудки, если понадобится. Допустить осечки он не может, – объяснил шеф, закрыл глаза и вновь задремал.
Тот, кого мы ждали, появился в пятнадцать минут третьего. Я бы понял, что это он, даже если бы не прищуривался, – настолько стремительно и мощно двигался Александр, чуть наклонив голову вперёд, будто шёл на таран. Этот человек хорошо знал, куда идёт, зачем и что будет делать в конце своего пути. Он так и проскочил бы между нами со склонённой головой, не заметив нас. Его надо было немедленно остановить на дальних подступах, его нельзя было подпускать близко: связываться с победителем соревнований по гиревому спорту мне совсем не хотелось.
