– Едем. С котом? – спросила я.
– Ой, как некстати этот котик, – пробурчала Алина. – Нет, конечно, надо его домой завезти. А там Ромка. Поладят ли?
– Давай их по разным комнатам запрем? – предложила Степа.
– Нет, у Ромочки клаустрофобия.
– Ну, Филимона тогда запри.
– Тоже не пойдет. Получается тогда, что я Ромке территорию урежу. Не дело. А пусть они гуляют сами по себе, – махнула она рукой.
Ехали мы, надеясь исключительно на удачу. На часах была половина второго – середина рабочего дня. Как правило, люди не пенсионного возраста в это время находятся на службе. Нина, конечно, могла не работать вообще или работать посменно. Вот на такой вариант мы и рассчитывали.
Дверь открыла женщина неопределенного возраста. Ей могло быть и пятьдесят лет, а могло и тридцать. Из-за большой отечности кожа на лице была натянута как на барабане. Она нервно пригладила растрепанные волосы и запахнула поглубже ситцевый, не первой свежести халатик.
– Вы кто? – бесцеремонно спросила дама, от которой нещадно разило перегаром.
– Мы? А вы Нина Гаврикова? – Алина пригвоздила хозяйку тяжелым взглядом.
– Ну я, – не стала отпираться Нина, Алинина манера разговора ее обескуражила.
– Нам надо с вами поговорить, пройти можно? – Алина сделала шаг вперед.
– Вообще-то я болею. – Она попыталась прикрыть дверь и избавиться от непрошеных гостей, но Алина уже стояла в проеме.
– Я вижу, вы действительно больны, – с напускным сочувствием сказала моя подруга, – а лекарства такие дорогие. Мы бы могли вам помочь материально. Разумеется, если вы будете с нами откровенны.
«Дама не знает меры, перебрала вчера, вот ей и плохо, – догадалась я. – Сейчас ей Алина даст денег на опохмел, и у пьянчужки развяжется язык. Если, конечно, она не пропила свою память окончательно».
– Проходите, – согласившись, мотнула головой Нина. – Пошли на кухню, – и нетвердой походкой пошла по коридору.
Я мысленно представила, куда сейчас попаду – горы немытой посуды, батарея пустых бутылок, тараканы, мирно доедающие объедки. На удивление кухня оказалась чистой, пусть не только что вымытой, но без всего того безобразия, которое ожидала я увидеть. Одна пустая бутылка из-под водки все же стояла рядом с мусорным ведром, но, повторюсь, всего одна, и никакой грязной посуды в раковине.
– Садитесь, вижу вы люди серьезные. Чаю выпьете? Кофе не предлагаю: не люблю.
– Выпьем, – кивнула Алина и села на предложенную хозяйкой табуретку.
Нина зажгла под чайником газ, выставила на стол чашки с блюдцами, села напротив Алины и уставилась на нее больным взглядом.
