Ты убила его, ты убила его, ты убила его…
Схватила телефон и почти побежала к выходу.
— Кристина… — девушка окликнула меня пугающим ледяным голосом. Повернулась, и увидела на ее губах кривую улыбку.
Ты убила его, ты убила его… — зашелестели динамики старого плеера.
Он выдаст меня! Маша не может не слышать этого. Костик все рассказал ей.
Убийца!
Телефон в руке стал тяжелым словно камень, а на задней панели появилась струйка крови, которая тут же запеклась багровой буквой У.
Резко спрятала его за спину.
— Wo wohnst du?
— Что, прости? — голос вышел какой-то дрожащий. Явно сдаю свои позиции. Скоро меня раскроют. Все узнают, что натворила.
— Ну, ты чего! — к моей подруге вернулось прежнее беспечное выражения лица, к которому добавилась легкая укоризна. — Где ты живешь? Это одна из последних фраз, уже забыла?
— Нет, конечно, — нервно улыбнулась. — Ich wohne' in…
Все вокруг картонное. Весь этот поселок, как красивый макет. Но ткнешь пальцем в приветливый фасад и нащупаешь на пустоту. Все неправильно.
Ich wohne in Jesensk, — подсказывали обрывочные воспоминания.
— Ich wohne in Litschkowo, — ответила то, что прочитала на въезде в элитный поселок.
Маша удовлетворительно кивнула.
— Tschuß!*
— Tschuß — попрощалась с девушкой и вихрем сбежала по лестнице, больно подвернув ногу на последней ступеньке.
*wohnen — проживать
*tschuß — пока
Глава 5 «Где ты живешь? / Wo wohnst du?»
Прихрамывая, вернулась домой. Мама еще не приехала, и я ходила по кухне из угла в угол. Вот почему родители Андрея так яростно искали со мной встречи! Вероятно, я была последней, кто видел парня живым. Логично, что они хотят узнать, больше. А что могла сказать очнувшаяся после комы пациентка с амнезией? И, главное, что бы сказала сейчас?
Опустилась на диван.
Андрей, правда, нравился мне. И это чувство было сильным. Несмотря на омерзительное видение, пыталась оправдать парня. Он поклялся не обижать. Еще вчера был очень добрым и нежным. Не вязался образ насильника со смущающимся юношей. Или все это было игрой, чтобы заманить меня в машину?
Покрутила плеер между пальцев.
Мама говорила, что в одной из коробок, лежит мой. Самое время достать и попытаться успокоить нервы.
Я видела карту. До Есенска путь неблизкий. Даже если я зашибла камнем девятнадцатилетнего парня и оттащила к реке, что само по себе нереально, как тело могло оказать почти за сотню километров. Я же не умею водить машину? Или умею?
На некоторое время решила отключить пульсирующее сознание. Если бы меня в чем-то подозревали, дома бы не сидела. Меня бы допрашивали, показывали фотографии, а не ограждали от всего, что хоть как-то напоминает об Андрее. Но вот я сижу и механически вытряхиваю коробки с новеньким барахлом, а не отбываю наказание.
