В изоляции | страница 4
Было кое-что ещё во всей этой информации, обнаруженной Джонатаном, – что-то, что я нашёл гораздо более интересным лично для себя.
Себастьян взял имя Старк после того, как начал сражаться под покровительством Лэндона Старка, но это не была его настоящая фамилия. Он даже не был из Сиэтла, как Лэндон Старк и его босс Джозеф Фрэнкс. Себастьян родился в Чикаго, и его бросила молодая женщина, пытающаяся сбежать от своего жестокого мужа. Вскоре после этого она умерла, скорее всего, от рук своего супруга. Её имя ничего для меня не значило, но имя человека, указанного как её муж, было мне известно – Александр Янез. То же имя значилось и у моего биологического отца в моём собственном свидетельстве об усыновлении.
Себастьян Старк когда-то назывался Себастьяном Янезом. И он мой сводный брат.
Я долгое время пристально всматривался в бумаги, пытаясь найти в этом какой-то смысл. Полагаю, я должен был осознать ещё до этого, что где-то на белом свете у меня может быть брат или сестра; это фантазия каждого осиротевшего ребенка, что где-то есть семья, которую нужно найти. Но я никогда на эти мечты не обращал достаточного внимания, что могло бы послужить основанием для поиска.
Может быть, мне стоило это сделать. Возможно, если бы я воспользовался информацией о моих родителях, которую обнаружил Джонатан, и поискал какие-либо оставшиеся связи, то узнал бы о Старке раньше. К тому времени, когда мне стало это известно, было поздно – я уже стал участником турнира и был готов к бою.
В конечном счёте, это не имеет значения. У меня есть работа, и я собираюсь её сделать. Вина никогда не определяла мои мотивы, и наши туманные кровные отношения не играют никакой роли. Старк, как будто не имеет понятия о своём собственном происхождении, и у меня нет веских причин, чтобы изменить это сейчас.
Я снял пистолет с предохранителя и приставил ствол к виску Старка. Его шея застыла, остальная часть тела вообще неподвижна.
— Разве ты не должен был сначала сказать мне что-то типа «ха-ха-я-всегда-знал-что-выиграю»? — спрашивает Старк.
Я сдерживаю смех и качаю головой:
— Не совсем в моём стиле.
Мне больше нечего ему сказать. Как опытный киллер крупнейшей преступной организации Чикаго, я никогда не колеблюсь и не играю в игры с теми, кого намерен убить. В моих мыслях он уже мёртв. Я нажимаю на спусковой крючок.
Ничего не происходит.
— Блядь, — я подтаскиваю оружие обратно к себе и проверяю, есть ли пуля в обойме. Есть, но ствол забит льдом и камешками. Я стучу им пару раз в грудь, чтобы выбить то, что вызывает неисправность. Часть льда отлетает, но пистолет всё равно не стреляет.