– Значит я нахожусь в госпитале Санта-Мария-Нуова!
Его не должны были видеть, иначе, понимал он, его вновь привяжут прозрачными трубками к аппаратуре у постели. И он, повернувшись спиной к холлу, быстро пошел обратно вдоль цокольного этажа, и, дойдя до конца, не стал подниматься вверх по лестнице на тот этаж, откуда сбежал, а направился вниз… и еще вниз… и еще…
Через несколько минут он оказался в каком-то очень темном коридоре, в котором, как ему показалось, не было дверей. Тишина угнетала его. Он двигался наощупь вдоль стены, по какому-то давно некрашеному деревянному полу, словно по старой и скрипучей корабельной палубе, в поисках света. И вот, в конце этого нескончаемого тоннеля забрезжил тусклый свет, слабый, как огонек светлячка…
Марко ускорил шаг и вскоре оказался перед наполовину приоткрытой дверью, откуда просачивался крайне тусклый, мерцающий свет.
Вдруг, на фоне черной пелены, стоявшей перед его глазами, сперва вперемешку, но затем более различимо друг от друга, стали всплывать различные звуки. То какой-то непонятный металлический скрежет, то низкий, глухой скрип пилы и постукивания. Эти странные звуки доносились из-за двери и Марко, не касаясь ее, вошел вовнутрь. Его взору открылась устрашающая картина…
Посреди небольшой комнаты находился длинный стол, на котором, Боже правый, лежал покойник, а рядом с ним, склонившись над вскрытой грудной клеткой, стояла фигура высокого мужчины в длинном кафтане, поверх которого был надет окровавленный фартук. Лица его Марко разглядеть не мог – мужчина стоял к нему спиной. Удивительным было то, что вместо электрического освещения здесь, на столике, рядом с покойником, стоял фонарь с пылающим, живым огнем внутри. И еще – этот ужасный, омерзительный запах гниющей плоти… Чуть поотдаль – на каких-то скамьях – тоже лежали обнаженные мертвые тела…
Человек, стоявший к нему спиной, что-то говорил, казалось, он разговаривает сам с собой. Но скоро Марко заметил второго мужчину, почти юношу, тот стоял боком и Марко мог видеть правильные черты его лица. Тот, что стоял спиной, говорил красивым тенором:
– Джованни, открой записную книжку и пиши: Медицинская профессия – одна из самых гуманных профессий, а анатомия – одна из самых гуманных наук, так как наиболее тесно, напрямую, связана с человеком, строением его тела и здоровьем. Однако дальнейшее развитие анатомической науки будет невозможно без таких негуманных методов, как вскрытие человеческих тел.
