— Охранное, — Катерина положила руку на крышку сундука. — Если кто-нибудь кроме меня захочет его открыть, чтобы плеснуть внутрь воды или, не приведи Пресветлая, чернил, — она многозначительно посмотрела на скривившую губы девушку, — то в лицо негоднику бьет струя оранжевой краски. Очень стойкой краски. Поняла?
— Ты врешь!
— Проверь!
— Давай попросим Мэри, пусть она откроет, — не сдавалась Натали.
— Я не против, — согласилась Катерина. — Только и маменьку не забудь позвать, чтобы она тоже могла убедиться в правоте моих слов!
— Какая же ты гадкая! Я только хотела взять духи, а ты вон что удумала! — топнула ногой капризная девчонка.
— Эти? — Катя приоткрыла шкатулку, в которую сложила излишне яркую косметику предыдущей хозяйки.
— Сама знаешь! — надула губы сестра.
— Натали, я хотела отдать тебе это перед самым отъездом, но раз уж тебе настолько невтерпеж, то держи.
Она вложила ларчик в протянутые руки.
— Это тебе.
— Давай, — серые глаза торжествующе блеснули. — Ладно, так уж и быть, не полезу я в твой сундук, можешь не волноваться. Ну все, пошли к папе!
* * *
Алоиз Барнеби нервно постукивал по столу костяшками пальцев. Предстоящий разговор с Китти обещал быть неприятным. Девушка должна понять раз и навсегда, что у нее теперь новая семья.
Он всерьез опасался очередного нервного срыва приемной дочери, вспоминая неудавшуюся попытку самоубийства Китти. Они успели ее спасти в последнюю минуту, а уж каких трудов и денег стоило сохранить случившееся в тайне от общественности. Барнеби поморщился. Конечно со стороны жены было несколько жестоко винить во всем именно старшую дочь, но Элен слишком тяжело осознавать, что ее репутация растоптана, а путь в приличное общество надолго закрыт.
Лично он совершенно не грустил из-за того, что все эти напыщенные снобы какое-то время перестанут таскаться в его дом, а уж возможность отказаться, пусть и не надолго, от посещений театров, приемов и салонов всяких надутых куриц, мнящих себя светскими львицами, и вовсе дорогого стоила.
Нэр Барнеби потянулся, чтобы открыть сейф, к котором кроме денег и документов была припрятана от бдительной супруги початая бутылка коньяка и стаканчики. Рука привычно вытащила пробку, бутылка весело забулькала, наполняя чеканный серебряный стаканчик выдержанным коньячком. Он уже было совсем собрался хлопнуть рюмашку, как в дверь постучали. От неожиданности нэр дернулся, опрокидывая на себя коньяк, сердито крякнул, и захлопнул сейф.
