Вопрос "Зачем ему кого-то нанимать?" не стоял. Ларион отлично понимал, что не каждый согласится ползать на коленях и подставлять под удары зад. И вряд ли Дрейзер захочет ходить по барам, предлагая это разным пацанам.
"К тому же он женат…" — напомнил себе Ларион и обнаружил, что уже какое-то время держит вилку у самого рта, а тарелка давно пуста.
Ларион сморгнул, сунул тарелку в раковину и, на ходу стягивая одежду, поплелся в душ.
Прикосновения горячей воды к распаленной коже отдались жжением, но, стоило Лариону инстинктивно прикоснуться к пострадавшим местам, как он вспоминал, что совсем недавно его касались другие руки. Маленькое девственное колечко обиженно заныло.
Ларион вздохнул и приник лбом к стене, позволяя струям горячей воды обнимать свое тело.
На смену возбуждению пришла усталость, и в одно мгновение он понял, что давно уже дремлет и вот-вот сползет на пол.
Ларион поспешно выключил воду, промокнул кожу полотенцем и вышел. В его квартире была всего одна комната, служившая в основном спальней. Он снимал ее с тех пор, как перебрался в этот город на морском побережье. Холодный город, где люди знали друг друга только в лицо.
Там, где Ларион родился, жизнь была проще и понятней, но, когда отца не стало, налоговые службы конфисковали дом, и Ларион больше не хотел светиться у старых знакомых на глазах. Он решил уехать туда, где его не узнает никто — благо, ему было нечего терять.
Уехать он уехал, но ничего так и не нашел. Вот уже второй год играл с компанией друзей по клубам на разогреве и с трудом наскребал денег, чтобы заплатить за жилье. По привычке он выбрал хороший дом и очень не хотел перебираться в какую-то ночлежку наподобие той, где ютился Том. Отец Лариона не был миллионером, но небольшое состояние имел. По крайней мере, так Лариону казалось до тех пор, пока тот был жив.
Теперь все перевернулось с ног на голову, и по утрам Ларион просыпался с единственным чувством — что весь этот мир, раскинувшийся за окнами, абсолютно ему чужой.
Он забрался в постель и свернулся клубочком под простыней.
Сон настиг Лариона довольно скоро, и в этом сне из темноты на него смотрели карие внимательные глаза мистера Дрейзера.
— На колени, — приказывал тот.
Ларион просыпался, переворачивался на спину и чувствовал, как наливается кровью член. И хотя сон прерывался, чувство, что Дрейзер наблюдает за ним, не уходило.
Ларион прикрыл глаза и опустил ладонь себе между ног. Он не соврал, сказав Доусону, что уже представлял.
