Дрейзер целовал его медленно. Старательно исследуя каждый уголок рта. И с каждым мгновением этого поцелуя Ларион чувствовал, как напряжение постепенно отпускает. Тело все еще оставалось возбужденным, и Ларион хотел продолжения, но теперь уже иначе. Не просто потому, что его заводила ситуация, а потому что хотел оказаться полностью во власти именно этого мужчины. Он выгнулся, подаваясь навстречу слишком медлительному и слишком обстоятельному языку. Попытался переплестись с ним своим, но Дрейзер не позволил и отстранился.
— Не забывайся, — у самого уха прошептал он.
Ларион же обмяк в его объятьях и действительно забылся. Стоял, позволяя свежему ветру гладить щеки, а рукам Дрейзера заботливо придерживать поперек живота.
В наступившем полумраке Джонатан по-новому разглядывал его очерченное тенями красивое, но пока еще по-юношески округлое лицо. В нем не было жесткости, которую Дрейзер привык видеть в том, другом. И в то же время Ларион был неуловимо похож на него — не цветом волос и не контурами скул, а тем внутренним пульсом живой энергии, которая угадывалась в сонных чертах. Пульсом, который Джонатан запомнил в прежнем Лестере, том Лестере, которого он знал одиннадцать лет назад. Пульсе, который тогда еще был, наверное, и в нем самом. Пульсе, которого теперь не осталось ни у кого из них.
Джонатану не хотелось везти мальчика домой. Он понимал, что залипает, и злился на себя. И в то же время казалось невозможно соблазнительным поддаться этому притяжению. Расслабиться так же, как Ларион расслаблялся в его руках. Подпустить к себе. Джонатан слишком устал, чтобы постоянно от всех и каждого держать щиты. Он не мог быть один и не мог быть с людьми. И сейчас, когда злость утихла, ему куда больше нужен был человек, с которым он мог быть спокоен, чем тот, кто смог бы вынести его злость.
"Ты слишком много хочешь", — с горечью подумал он.
— Залезай в машину, — тихо сказал Джон, и шелест его дыхания огнем пробежал по замерзшей щеке.
Ларион медленно, зачарованно кивнул и принялся исполнять приказ.
— Вам не обязательно ехать со мной, — сказал он, заметив, что Джонатан забирается в салон следом за ним. — Ваш шофер знает, куда везти.
Ларион тут же пожалел о сказанном, осознав, что Джонатан может понять его слова не так. Решить, что Ларион пытается избавиться от его общества. И хотя это было бы логично после всего, что произошло, Ларион уже не хотел оставаться один.
Дрейзер ничего не ответил и, чтобы ни творилось у него в голове, для Лариона его мысли так и остались тайной за семью печатями.
