— Уверен, говорят о хорошем.
Дочь Фена покачала головой, и ямочки на щеках придали ей ещё более невинный вид.
— Боюсь, нет. Кристиан, как сказала бы моя бабушка, «очень расстроен». Извини, я на минутку. — Подойдя к столу, она взяла тарелку и вернулась. — Папа, поешь или я скажу леди Нимре.
Фен что-то проворчал, но Ноэль видел довольство таким вниманием. Поднявшись, Ноэль махнул рукой в сторону своего места.
— Думаю, твой отец предпочёл бы твоё общество моему.
На щеках Амарии вновь заиграли ямочки.
— Спасибо, Ноэль. Если что-нибудь понадобится во дворе, дай знать. — Пройдя с ним несколько шагов, она снова улыбнулась, и на этот раз в её улыбке не было ничего простодушного. — Моему отцу нравится видеть во мне невинность, — тихо пробормотала Амария, — поэтому я ему нравлюсь. Но я уже взрослая женщина. — После этих слов она ушла.
Нахмурившись, Ноэль направился к выходу из зала для аудиенций, обогнув молодую служанку, входившую с графином свежего кофе. Впрочем… Повернувшись, он пошёл обратно, чтобы взять чашку с небольшого столика.
— Могу я попросить чашечку? — спросил он, стараясь, чтобы его голос звучал мягко.
Она немного покраснела, но налила ему кофе твёрдыми руками.
— Спасибо.
Кивнув, она пошла к столу, на который поставила графин. Никто не обращал на неё внимания, и — не считая потенциального соучастия в покушении — это заставило Ноэля задуматься, как много слуги слышали, как много помнили.
***
Нимра пристально смотрела на Августуса через библиотеку, где занималась своими повседневными делами.
— Ты же знаешь, я не передумаю, — сказала она, — и всё равно настаиваешь.
Огромный мужчина с кожей цвета тёмно-красного дерева расправил крылья глубокого красновато-коричневого цвета с белыми прожилками и скрестил руки на огромной груди.
— Ты женщина, Нимра, — прогремел он. — И неестественно, что ты одинока.
Другие женщины-ангелы уже сделали бы что-нибудь плохое Августусу. В их обществе власть принадлежала не только мужчинам. Самая могущественная из архангелов — Ли Дзюань, и она очень похожа на женщину. Вполне возможно она и впрямь женщина. Никто не знал, кем она стала после своей «эволюции». Нимре тяжело сознавать, что Августус — друг её детства и старше её меньше чем на два десятка лет.
Ерунда, учитывая продолжительность жизней у ангелов.
— Дружба, — сказала она Августусу, — никуда тебя не приведёт.
Идиот-мужчина широко улыбнулся, отчего Нимра всегда чувствовала себя так, словно выглянуло солнце.
