Кресс поперхнулся воздухом и ретировался так быстро, как мог. А Мариус остался один на один с папкой из желтого картона.
Он несколько запоздало пожалел о том, что не перекусил дома (но дома Марго почему-то разобиделась и обедать не позвала) и что не потребовал кофе в кабинет. Ерунда. Поужинает, как вернется. Сейчас интересовало дело семьи Ритц, и Мариус углубился в чтение.
Дело состояло из пары тонких листков, испещренных каллиграфически выведенными буквами. Пробежавшись глазами по сухим официальным фразам, Мариус понял две вещи: во-первых, Алайна Ритц была приемной в этой семье, во-вторых — семья была далеко не бедной, занимались переплетом книг, и… все имущество волшебным образом испарилось, когда супруги Ритц отправились с детьми на пикник в сторону Пелены и там погибли. Их растерзанные тела потом были найдены на лужайке, рядом же была раскидана снедь, скатерть, салфеточки. И труп крагха. В тот самый миг, когда Тиберик отошел к ручью, на людей напал крагх, и тогда же в приемной Алайне всколыхнулось проклятие двуликости. Она не успела спасти приемных родителей, но чудом умудрилась выпотрошить крагха. Вернулась в Роутон с Тибериком, сама пришла в Надзор, "где ей была поставлена печать второго уровня, выполненная приором Роутона лично". А потом… дело закрыли. И ни слова о том, почему Тиберик, законный наследник, остался без имущества.
Мариус нервно кусал губу.
Происходило в Роутоне что-то неприятное, грязное.
Он встал из-за стола, выглянул в коридор и рявкнул во всю силу легких:
— Кресс. Кресс, а ну ко мне.
Дальше было еще интереснее.
Мариус постучал ногтями по картонной папке, глядя в узкие темные глаза заведующего архивом.
— Скажите-ка мне, Кресс, куда делось имущество приемных родителей Алайны Ритц?
— Она оказалась двуликой, — пропыхтел мужчина, — по закону она наследовала имущество родителей, и в то же время имущество двуликих отходит Святому Надзору.
— Да вы что? Не знал, не знал.
Знал, на самом деле, только вот… здесь иной случай.
— Это приор Эймс так говорил.
— Алайна Ритц не была единственной наследницей, ее младший брат мог наследовать родительский дом. Куда они делись потом, эти дети?
Кресс пожал плечами.
— Я не знаю, приор. Возможно, девка пошла работать в бордель. Помнится, ей печать влепили на пол-рожи. Куда ей в таком виде? Только туда, где на лицо никто и смотреть не будет.
— А мальчик?
— А мальчик… возможно, умер. Дети, знаете ли, мрут как мухи.
Мариус скрипнул зубами и глянул на Кресса так зло, что тот съежился и качнулся всем телом назад.
